Флот

Он повернулся к пульту и попробовал вызвать какой-нибудь другой компьютер планетарной сети. Ничего! Только на экране вспыхнуло: «Пожалуйста, подождите. Первоочередное сообщение».

Ему оставалось только ждать. А пока он ждал, дрожание пола все усиливалось.

И тут внезапно свет в кабинете погас, и наступила полная темнота, поскольку окна света не пропускали. Ему послышалось какое-то жужжание в стенах. Конечно, что-то с проводкой. Но звуки не прекращались. И совсем не похожи на потрескивание в электрических кабелях. Казалось, внутри стен происходит какое-то движение. Крысы? Или еще какая-то, дрянь?

Эсплендадоре вернулся к письменному столу, открыл на ощупь верхний правый ящик и достал лазерный пистолет новейшей модели. Он поставил ширину луча на максимум. В глубине ящика хранилось еще одно лазерное оружие — ручной дротик с коротким, но абсолютно смертоносным радиусом действия. Теперь он готов был вступить в бой с кем бы или чем бы то ни было.

Однако он предпочел бы знать, что происходило на базе. Конечно, Одряхлендер, его заместитель, превосходно справлялся с обычными делами. Но эта ситуация меньше всего была обычной. Только бы Одряхлендер не поддался панике. Эсплендадоре совершенно не требовалось, чтобы в штаб Флота полетели ракеты связи с нелепым сообщением о невидимом противнике. В результате как бы ему не стать всеобщим посмешищем. Бесспорно, противник был невидим. Но это ничего не меняло. Впечатление такое сообщение произведет самое неблагоприятное.

А этим рано или поздно придется себя показать. И тогда тем, кто там шебаршится, очень не поздоровится.

Адмирал Флота, Голубой Малютка Эсплендадоре был разгневан.

Вскоре он ощутил какое-то движение. Его кабинет словно бы закачался. Потом накренился, и он упал бы, не ухватись его рука за край стола. Кабинет, все его апартаменты словно двинулись куда-то. Это было невозможно, это было маловероятно, но это было!

Жутковатое состояние — убывать в неизвестном направлении в непроницаемом мраке. Эсплендадоре опасался, что это каким-то образом устроили халианские агенты. В таком случае его карьере каюк. Для адмирала было типичным, что сначала он подумал о гибели своей карьеры, а не о собственной гибели. Чем бы это ни завершилось, раз халиане умудрились похитить его вместе с его личными апартаментами прямо из центра военной базы, ему этого не пережить, даже если он останется в живых. Кабинет был абсолютно звуконепроницаем. И только толчки и покачивания доказывали, что он передвигается в пространстве. Ну и еще что-то подсказывало ему, что весь блок с его апартаментами подняли и теперь несут куда-то. Но кто? Это оставалось выяснить.

Рано или поздно, им придется вступить с ним в переговоры. Они войдут в дверь — вон там. Он стоял позади стола, надежно заклинившись, чтобы его не тряхнуло, наведя лазерный дротик и пистолет на невидимую дверь. Он был готов встретить их. Правда, чуть поздновато, но кто мог уберечься от абсолютно неожиданного?

Он не знал, сколько уже времени пробыл в темноте. Кабинет был подобен резервуару для тренировочного погружения, где теряется всякое ощущение времени.

Но он уловил, когда после истечения вечности кабинет замер в неподвижности.

Сейчас они войдут!

Он прищурился в сторону двери, оберегая глаза от внезапного света, который ворвется в кабинет, едва ее откроют. Его палец лежал на спусковом крючке.

И тут зазвонил телефон.

— Да? Кто говорит? — рявкнул Эсплендадоре в телефон.

— Сэр, я Аллен Бантри, инопсихолог Флота.

— Бантри, какого черта звоните вы? Где Хаскуэлл? Где Одряхлендер? Где мой начальник штаба?

— Собственно говоря, сэр, они с десантниками. Планируют операцию, как вас вызволить.

— Отлично! — объявил Эсплендадоре. — Передайте, чтобы они начинали. И кстати, где я нахожусь, черт подери?

— Блок с вашими апартаментами был отделен от здания и унесен примерно на полмили за периметр базы. Я сейчас стараюсь, чтобы восстановили телефонный прием в вашем кабинете. А! Теперь вы можете посмотреть сами.

Вспыхнули экраны. С трех сторон Эсплендадоре увидел три обрыва, уходящие вниз, а с четвертой узкий выступ, нависающий над пропастью. По-видимому, его апартаменты были поставлены на этот выступ.

— Причина, по которой, на мой взгляд, вам следовало бы остановить десантников, — сказал Бантри, — заключается в том, что, боюсь, суета на выступе может обрушить его вместе с вами в пропасть.

— Черт, так не пойдет, — сказал Эсплендадоре. — Передайте им от моего имени, чтобы не атаковали или поискали бы другой способ рассчитаться с мерзавцами, которые меня похитили. Да, кстати, а кто меня похитил?

Бантри замялся.

— Сэр, вам не понравится…

— Понравится — не понравится, при чем тут это? Говорите, и все тут.

— Вам очень не понравится, сэр.

— Бантри, хватит вилять! Отвечайте!

Бантри прочистил горло.

— Адмирал Эсплендадоре, что бы вы сказали, если бы я ответил, что соединения блока с вашими помещениями были изъяты согласованными действиями десятка миллионов жесткокрылых жуков, каждый величиной с маленькую монету?

— Сказал бы, что вы спятили, милейший, и что ваш язык подведет вас под военно-полевой суд.