Флот решает всё

Правда, и тут нашлись Фомы неверующие, утверждавшие, что один этих священнослужителей – поп-расстрига откуда-то с Кубани, но таким уже никто не верил. Да и как верить, если сам киевский митрополит Платон произнёс пылкую речь в защиту абиссинского «прожекта»? Да что там митрополит – Ашинов ухитрился стать своим человеком в окружении будущего премьер-министра Витте, служившего тогда в Киеве по путейской части.

В это же время же «вольный атаман» близко сошёлся с редактором газеты «Киевское слово» профессором Антоновичем. Его дом на Новой Владимирской быстро превратился в своеобразный штаб абиссинской экспедиции. У профессора собирались сливки киевского общества – сановники, профессора, финансисты, обладающие немалым весом и в Санкт-Петербурге. Так что, когда несколькими месяцами спустя, Ашинов отправился в Санкт-Петербург, он точно знал, что следовало говорить министрам и что можно просить у царя.

Поистине, смелость – или наглость – города берёт! Ашинова, разумеется, не удостоили встречи с императором, не того полёта была птица, однако, кое-кто в окружении венценосца с благосклонностью принял прожект абиссинской кампании. Не нашлось особых возражения и против другой, не менее важной части прожекта – он позволил Синоду направить с Ашиновым духовную миссию из четырёх десятков монахов во главе с отцом Паисием. А главное: ему разрешили открыть по всей стране сбор средств в пользу абиссинского духовенства и церквей, а так же запретили любые препятствования набору волонтеров и переселенцев для станицы Новая Москва. Столичная публика тем временем зачитывалась статьями о поселениях «православных казаков» в Африке; «Современные известия» на полном серьёзе писали:

«Ермакъ и Кольцо триста л?тъ тому назадъ поклонились царю Сибирью, нын? вольныя казаки, т? же и такіе же, кланяются Русскому Царю Абиссиніею. Продолжаютъ он? славить русское имя, являть русское мужество и на верховьяхъ Нила, и въ пустыняхъ Судана, и въ пажитяхъ Месопотаміи».

А известный путешественник, доктор Елисеев, припоминал, что

«…еще въ 1882 г., въ бытность мою въ Египт?, я слышалъ о нашихъ казакахъ, пробирающихся въ Абиссинію и кое-гд? живущихъ среди бедуиновъ Суакимской пустыни. Съ 1883 г. начинается бол?е постоянное движеніе вольнаго казачества на Востокъ черезъ Анатолію, Палестину и Суэцкій перешеекъ…»

Петербургская эскапада Ашинова имела и другой результат, едва ли не самый важный, о котором Ашинов знать не мог. Его затея привлекла пристальное внимание графа Юлдашева, руководителя департамента военно-морской разведки, и теперь доверенный помощник графа Вениамин Остелецкий катил в Москву, чтобы самому присмотреться к «атаману».