Флот обреченных

— В любом случае, — желчно продолжал Ланцотта, — вы слишком сильно заботитесь о том, что вас не касается. И раз уж вы так любите ковыряться в грязи, я думаю, мы нашли примерного добровольца почистить отхожие места. Принимаю вас на эту должность.

— Вы не собираетесь решить это дело как…

— Не собираюсь. А теперь идите!

Смазерс направился к туалету. Ланцотта повернулся к Колрасу и Нараку:

— Хотя гвардия и не вмешивается в то, чем вы занимаетесь друг с другом, мы должны уважать верования остальных солдат. Меня очень огорчает, что вы не заботитесь о выборе уединенного места для своих развлечений, а нарушаете сон и покой товарищей по казарме. Идите и составьте ему компанию.

Двое с пристыженными физиономиями медленно поплелись к унитазам. Только теперь Ланцотта будто бы вспомнил про Стэна:

— Новобранец капрал Стэн!

— Я, сержант.

— Почему вы не разобрались с этим делом сами?

— Я хотел, сержант. Смазерс настоял на том, чтобы обратиться к вам.

— Это его право. Особенно если бестолочь капрал оказался неспособен уладить ерундовое казарменное происшествие.

— Так точно, сержант.

— Во-первых, снимите нашивки.

— Есть, сержант.

— Во-вторых, присоединяйтесь к тем троим у параши.

— Есть, сержант.

— Вы разжалованы в рядовые.

Стэн шел к строю загаженных унитазов и думал, что в следующий раз он оставит каждому его долю неприятностей и лишь слезливому Смазерсу — вдвое больше.

Глава 21

«Слава богу, я пока что не выставил наружу свою мигровскую задницу». Сидя на корточках, Стэн поднял электрод восстановителя защиты, прикоснулся им к последней необработанной железке боевого пояса и наконец, завершив уход за оружием, поднял взгляд. Вверху было нечто!.. А точнее, ноги Томики, стоявшей над ним с вещмешком в руке.

Томика, так считал Стэн и много лет спустя, была самым приятным воспоминанием о гвардейской школе. И потому он старался, просто из кожи вон лез.

— Кто с тобой в паре, Стэн?

— Моя левая рука.

Она швырнула свои вещички на койку рядом и начала взбивать подушку. У Стэна отвалилась челюсть.

— Ты что, Томика? Я просто так вчера сказал, а…

— Там только мои трусики, не дрейфь.

Стэн вдруг подумал, что это не имеет большого значения и вдобавок довольно забавно, но тут же оборвал смех, бросив взгляд на Грегора.

— Теперь ты понимаешь, что я имел в виду? — сказал тот. — Видишь, как ты был не прав.

— Я всегда не прав, Грегор. Что на этот раз?

— Они творят произвол. Не дают мне звание, которого я заслуживаю. А теперь тебя ломают. Ты хоть это понимаешь?

— Не-а. Насколько я понимаю, я сам вляпался, но пройдет время, и я снова продвинусь.

— Я говорю о том, что творится прямо сейчас! Неужели ты не хочешь справедливости?

Стэн подумал, что Грегор очень уж резок.

— Тормози, парень. Это не сработает, как говаривал один Гусь Репчатый.

— Отец учил меня, что дело, не дающее стимулов к дальнейшему продвижению, — дохлое. Так вот, гвардия и есть натуральная дохлятина. Им нужно просто пушечное мясо. Всех, кого не заворожила идея героя-добровольца, посылают чистить дерьмо. А если они ошиблись в оценке человека, как это произошло с тобой, то спешат утопить его в этом дерьме, лишь только обнаруживают свой промах.

— Похоже, ты действительно так думаешь, Грегор, — сказала Томика.

— Но я выпрямлю ножки букве «А»! — горячо произнес Грегор. — Я написал отцу еще одно письмо. Пусть видит, как развивается дело.

Стэн так и сел:

— Ты обо мне написал?

— Нет. Только потому, что ты так захотел. Но ты пожалеешь об этом, вот увидишь. — Грегор усмехнулся и направился к своей койке. — Эй, бывший стажер-капрал Стэн! Значит, твой счет теперь — два нуля? С запахом?

Стэн не ответил, слушая безрадостный смех Грегора, когда тот забирался на нары.

— И что же случится, если я это сделаю? — Томика захихикала.

Стэн резко сел на койке и прикрыл ей рот рукой. Движение. Сдавленный смешок. Томика поднялась и, обхватив Стэна, повалила его обратно на подушку.

— Нет, Стэн, — выдохнула она. — Не торопись.

Стэн ждал — бесконечный ряд ударов сердца. И вдруг в казарме раздался шум. Кто-то зажег свет. Стэн высунул голову в проход. Около койки Грегора что-то происходило.

Стэн скатился с нар, инстинктивно занял боевую стойку, но тут же упал обратно на кровать, без сил от смеха.

Грегор вскрикнул еще громче и забился на койке как припадочный. Около его нар столпились новобранцы — у парня проблемы!

— Прямо Большой Паук с Одала, — раздался издевательски тихий голос. — Ты в беде, приятель.

Грегор и впрямь был в беде. Кто-то, видать, умыкнул в медкабинете баллон с самотвердеющей массой и, пока Грегор спал, соорудил настоящую паутину, вытянув из баллона клейкую нить и прилепив ее повсюду — к койке, от койки к шкафчику, от того — к сапогам, оттуда — снова к койке, опять к шкафчику и так далее. Не последней по значению опорой для сети, построенной Большим Пауком, служил нос Грегора.