Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую

Самым интересным моментом в течение дня было получение почты. Почта вообще есть святая святых на кораблях, и о ней очень тщательно заботятся. Она передается непосредственно в руки старшему офицеру, который сам ее разбирает и раздает письма офицерам, а команде передает через фельдфебелей. С почтой получались письма и газеты, то есть то единственное, что нас связывало с остальным миром и из чего мы узнавали все новости внешней жизни.

А потом — опять сидение по каютам или в кают-компании, чтение книг, чай, игра в различные игры, иногда — на рояле и пение, а около 11 часов — спать, чтобы и следующий день провести, как предыдущий…

В это время шли спешные работы по укреплению Ирбенской позиции. Было поставлено огромное количество мин и сетей с мелкосидящих тральщиков и теплоходов. Все эти постановки были очень трудно выполнимы и сопряжены с большим риском, так как очень много мин уцелело с прошлого года. Во всяком случае, на это нельзя было употреблять миноносцы, сидевшие до 12 футов.

При этом не обошлось и без несчастья. 14 мая тральщик «№ 5», протраливая фарватер в Ирбенском проливе, наскочил на мину, она взорвалась, и через минуту он затонул. Из экипажа спаслось только 11 матросов и 3 офицера, и то почти все они были тяжело ранены.

Наряду с этими работами приступили к прорытию в Моонзунде канала для проводки больших кораблей. Первоначально он должен был быть доведен до глубины 30 футов, чтобы как можно скорее иметь возможность ввести «Цесаревича» и крейсера, а также вывести для ремонта и отдыха «Славу». Но потом его предполагается еще углубить до 40 футов.

За работу принялись очень энергично, и в Моонзунд стянуто более сорока землечерпалок, которые работают день и ночь; работа быстро подвигается вперед.

Для обороны Рижского залива этот канал имеет огромное значение и совершенно меняет общее положение. Если же еще удастся глубину его довести до 40 футов, то неприятелю, может быть, придется считаться и с нашими дредноутами. 15 мая произошла еще одна катастрофа, но уже в Финском заливе. На тральщике «Взрыв» во время постановки заграждения на палубе взорвался противотральный патрон. От этого детонировала тут же находившаяся мина, а затем и другая. Тральщик получил огромную пробоину в корме и почти моментально затонул. При этом было много жертв — погибли руководитель постановки мичман Попов[61], 3 кондуктора и 29 матросов. Этот случай доказывает, насколько опасны такого рода работы, и, следовательно, руководство ими следует поручать только весьма сведущим лицам.

В связи с этой катастрофой невольно вспоминается аналогичный случай, тоже во время постановки мин. Он имел место в самом начале войны на миноносце «Генерал Кондратенко» и кончился благополучно только благодаря находчивости и храбрости минного офицера, лейтенанта В. Е. Эмме[62].

1 августа 1914 года полудивизион особого назначения получил приказание поставить добавочное заграждение на Центральной позиции. Приняв мины, он вышел выполнить полученное приказание. Придя к месту постановки, миноносцы выстроились в строй фронта, причем крайним был «Сибирский Стрелок», вторым «Генерал Кондратенко» и затем — два остальных.

Когда постановка уже началась, с «Сибирского Стрелка» вдруг заметили, что на «Кондратенко» произошло какое-то замешательство и вся команда с кормы бежит на нос. На корме остались только минный офицер и кондуктор, которые над чем-то спешно работали. Вскоре за кормой была замечена всплывшая мина, колпаки которой то и дело показывались над водой. Еще через несколько мгновений раздался взрыв, позади миноносца поднялся огромный столб воды и совершенно закрыл всю корму. Когда он рассеялся, было видно, что за бортом плавает человек и ему лейтенант Эмме бросает деревянную сходню; затем миноносец застопорил машины и спас тонущего.

Оказалось, что при сбрасывании мин минреп одной из них зацепился за срез фальшборта и она стала тащиться за миноносцем, временами показывая свои колпаки над водой; часть их оказалась сильно помятой.

Через три-четыре минуты, достаточно было только растаять сахару, вставленному в виде предохранителя, мина неминуемо должна была взорваться и оторвать у «Кондратенко» корму. Минный офицер немедленно приказал команде бежать на нос, а сам с кондуктором остался и стал спешно перерезать острогубцами стальные проволоки минрепа.

Момент был самый критический. Каждое мгновение можно было ждать взрыва, и тогда лейтенант Эмме и кондуктор неизбежно бы погибли.