Флёр

Флер остановилась, чтобы размять пальцы. Перед тем как продолжить, она вспомнила свое предыдущее письмо.

«…Вы спрашивали меня о положении крепостных крестьян, я могу в этой связи сообщить, что многие в России считают, что очень скоро их освободят. Рано или поздно. Император уже учредил несколько комиссий, которые должны подготовить проведение такой реформы. Многие здесь хотят уничтожения крепостного права, но боюсь, что часто такие требования раздаются не в силу нравственных или религиозных соображений, а лишь потому, что получающие жалованье слуги работают добросовестнее и служат лучше, чем крепостные.

Иностранным слугам выплачивают очень высокое содержание — вы бы удивились, узнав, какие это громадные суммы. К тому же наблюдается тенденция использования бывших солдат в качестве слуг. Те крепостные крестьяне, которые отслужили свой срок в армии, автоматически получают свободу, но к этому времени они утрачивают всякую связь с домом и семьей, и им некуда податься и не на что существовать. Они становятся замечательными слугами, так как приучены в армии к беспрекословному подчинению и стойко переносят все лишения. Часто их хозяева этим пользуются и платят им худое жалованье.

Однако, несмотря на все язвы существующей системы, нельзя сказать, что крепостные крестьяне совершенно несчастны. Они живут в простых домах по-спартански, едят простую пищу, черный хлеб и гречневую кашу, соленые огурцы, капусту, иногда рыбу. Но их так много, что трудиться им приходится не так много и большинство весело настроены и не чувствуют себя угнетенными. За пределами столицы все может обстоять иначе. Разумеется, существуют жестокие хозяева, настоящие злодеи, но мне пока не довелось увидеть ничего подобного. И это вполне естественно».

Перевернув страницу, она приступила к новой теме.