Флигель-Адъютант

— Кха-а-а... — сказал он шокировано. — Аревитлюйсэкъунэм!

И совершенно невозможно было понять — ругается хозяин гостиницы или радуется. Но я бы поставил на первое. И это могло значить только нечто вполне определенное:

— Стеценко объявлялся? Про меня спрашивал?

Башир облегченно выдохнул:

— Всё-таки вы — это вы... Спрашивал, мерзавец. И предупредил меня, чтобы в случае чего выбирал деньги, потому что второй вариант мне не понравится. Так вот — я выбираю деньги!

Господи, я и подумать не мог, что так люблю своего пройдошливого зама! Жив — и не унимается. Значит — всё у них в общем-то в порядке. Две купюры: одна протекторатская, вторая — имперская появились на стойке, мой собеседник накрыл их ладонью, довольно осклабился и спросил:

— А второй вариант?..

— А второй вариант из моего кармана и сквозь стойку готов наделать дырок в вашем туловище. Но вы выбрали первый, да и архалук мне, честно говоря, жалко портить. Только сегодня купил его у Багдасара...

— А-а-а-а, старый шовинист! Вот из-за таких, как он, мы сейчас и находимся на самом дне ямы с ослиным дерьмом! Давайте я пошлю за Стеценкой — нечего ему спать, когда начальник нашелся. А мы с вами пока выпьем кофе! — жизнерадостно предложил Башир.

— А можно — водички? — меня физически передернуло, когда я представил себе, что волью в себя еще хотя бы глоток чего-нибудь бодрящего и тонизирующего...

— Можно и водички... — удивленно проговорил он, а потом крикнул: — Бача! Бача!

Прибежал заспанный мальчишка и, выслушав указания на дили, рванул прочь.

— Пройдемте в лобби-бар, я смешаю вам лимонад, — сказал Башир и сделал жест рукой, указывая на мягкие кресла и барную стойку в противоположной части холла.

Лобби-бар, ну надо же! Как будто мы в Хедебю, Паранигате или, чтоб его, Камелоте! Но предложение мне вполне понравилось: ждать Стеценку и вести беседу в комфортном кресле? Сейчас это было для меня пределом мечтаний. Еще бы — после всех злоключений, плавания по Гегамскому морю и многочасовой прогулки!

* * *

— Мой отец — филистимлянин-башибузук, мать — шемаханка. Разве я могу воспринимать сложившуюся в городе ситуацию иначе, кроме как личную трагедию? — Башир затянулся сигаретой.

Я не курил, но за время на фронте привык к тому, что окружающие постоянно дымят, и потому вежливо улыбнулся в ответ:

— А мой отец — эвксинский горец, мать — имперка из-под Искоростеня. Кому вас понять, как не мне? Кажется, это большое везение — встретить человека, который может смотреть на положение дел более-менее нейтрально. Изложите свою версию происходящего, и, может быть, мы придём к какому-нибудь вменяемому решению...

— А что мы с вами можем... — он глянул на меня с отчаянием, но вдруг замолчал и со странной гримасой на лице откинулся на спинку кресла.

Как будто рассмотрел в моих глазах ответ на недоговоренный вопрос. Не знаю, что он там увидел. Я в эти секунды вспоминал обходной маневр в Клёне, взятие Свальбарда, сан-риольскую игру в морской бой, окружение поездом батальона федералистов, топот босых ног малышей-кафров и побег с острова Вассера.

— Черт с вами, я расскажу — а дальше думайте. Кто знает, чем нынче занимаются имперские этнографы!

Смешно выходило: я ведь и вправду занимался этнографией. Собирал устные свидетельства о нравах местного населения, такая военно-полевая наука получалась. Глядишь — еще и диссертацию напишу, стану настоящим доктором наук, когда всё это кончится! Если всё это кончится...

Воспользовавшись тем, что Башир снова затянулся сигаретой, я спросил:

— С моими спутниками всё в порядке? Стеценко и мой ассистент — Царёв, такой высокий, статный молодой человек...

— Да, они в порядке. Живы, здоровы. Все эти дни пытались развить бурную деятельность по вашим поискам, только ничего особенного у них не вышло. Зато, похоже, обзавелись каким-то покровителем из высшего света! По линии тайного сыска дурдом начался такой, что мне даже пришлось закрыться на двое суток. Это, кстати, тоже подлило масла в огонь: из-за рейдов сыскарей, баалиты подумали, что снова начались криптии, и стали вооружаться и даже пригласили людей Джавдета... А потом на острове Ахтамара разверзся ад, и они вообще с ума посходили — решили, что Баал лично покарал нечестивых!

— Какие криптии? — с остальным-то мне более-менее всё было понятно. Кроме Джавдета, конечно.

Похоже, моим соратникам помогала Ина Раджави — девушка-то она была явно непростая. "Ланчестер" в этих краях простой девушке раздобыть никак не получится. Да, в общем-то, в любых других краях это тоже задача нетривиальная. А остров — вообще моих рук дело. Ну ладно, моих и Пьянкова-Питкевича. Он на роль Баала, извергающего огонь на нечестивцев, больше подходит. Я пока не дорос.