Флибустьер

За каждую пушку, кроме ее цены, нам заплатили по сотне ливров премиальных. Призовые выдали без задержки, в отличие от зарплаты. Судя по тому, что драгуны не бухтели на задержку зарплаты, дело это во время войны обычное. На войне главное — выжить, и тогда все выплаты рано или поздно настигнут тебя.

53

Зимой все еще не воюют. В конце ноября, с наступлением холодов, обе армии разошлись на зимние квартиры. Мой полк остался в Динане охранять самих себя. Я вместе с тестем, обоими свояками и слугами сразу отправился домой. Командовать полком в наше отсутствие будут по очереди майоры, командиры эскадронов. Никому даже в голову не приходило, что зимой могут напасть и уничтожить ослабленные подразделения. Это был бы даже более подлый проступок, чем расстрелять сдавшихся в плен.

Дома меня ждали вернувшиеся из Америки бриги. Они привезли грузы из Сент-Доминго: сахар, перец, какао, табак. Из-за войны французские корабли перестали ходить в Вест-Индию, опасаясь в первую очередь атак пиратов, а уже во вторую и как-то очень слабо — военных флотов Испании, Голландии и Англии. По словам капитана Гильома Буланже за ними несколько раз гнались пираты. Особенно много их сейчас на Багамских островах. Быстроходные бриги оказались не по зубам пиратам. Цены на привозимые в Сент-Доминго товары резко взлетели, на оружие и порох — троекратно, а колониальные товары ровно во столько же подешевели. Благодаря этому, прибыль с каждого судна была такова, что хватило бы на постройку нового и еще немало осталось. Ради таких денег стоило рисковать. Бриги разгрузились на моей пристани в мои пакгаузы. В ближайшие недели большую часть колониальных товаров перевезут на речных баржах в Орлеан. Там сахар, перец, какао и табак стоят в среднем на треть дороже. Что-то осядет в городе, а остальное отвезут на гужевом транспорте в Париж. В столице эти товары будут стоить уже в два раза дороже. Речники, в отличие от военных, холодов не боятся, работают до тех пор, пока реку не скует льдом. Если, конечно, зима будет холодной. В прошлом году лед был только на мелководье у берегов и то всего пару недель.

Рассказ о нападении пиратов навел меня на мысль, что можно смотаться на промысел к берегам Испании. Там не очень холодно и круглый год есть, чем поживиться. Губернатор Батист де Буажурдан, не задумываясь и не потребовав, как здесь принято, залог в пятнадцать тысяч ливров, выписал мне корсарский патент. Залог нужен, если суд признает захват приза неправильным. Тогда капитан считается материально ответственным за все убытки по судну, экипажу и грузу, а также за убытки, вызванные задержкой. Сеньор де Буэр не сомневался, что я найду, чем возместить убытки, если вдруг суд Нанта, к нашему общему удивлению, признает захват приза неправильным. Зато пришлось выслушать инструкцию. Это в колониях можно беспредельничать, а здесь надо грабить и убивать, соблюдая приличия. Во-первых, нельзя брать еще один патент у другого государства, иначе превращаешься в пирата. Если уж так сильно хочешь получить в другой стране, спроси разрешение у своего правителя. Во-вторых, все офицеры и две трети экипажа должны быть французами. В-третьих, при приближении можно показывать чужой флаг, перед боем — только страны, выдавшей патент. В-четвертых, если захват правильный, груз и судно продаются с аукциона. Мне выкупать их не разрешалось. Из полученных денег вычитались все мои издержки (выгрузка, портовые сборы, склад, охрана, аукцион…). Оставшееся распределялось на четыре части: десять процентов генерал-адмиралу, то есть, в казну, треть — собственнику судна, треть — снабженцу и треть — капитану и экипажу в долях, согласно договору.

В итоге патент обошелся мне всего в двести ливров и полчаса занудства. Написано в нем было следующее: