Флетч в Зазеркалье

– Доктор Редлиф умер от сердечного приступа, – пояснил Джек.

– Сердечного приступа?

– Естественная смерть, – добавил Флетч.

– Вы уверены? – спросил Пеппи.

– Уверен.

– Дерьмо, – вырвалось у Пеппи. – Дерьмо, дерьмо, дерьмо…

– Аминь, – выдохнул Флетч.

– Теперь такое начнется… – предрек Пеппи.

* * *

– Кто?..

Джек проснулся, как от толчка, в собственной кровати, на боку, в чернильно-черной комнате. Чьи-то пальцы касались его шеи. Во сне он выставил вперед правое колено, которое теперь упиралось в чье-то гладкое бедро.

Он отпрянул к стене.

– Аликсис?

– Аликсис? – переспросила Шана.

– Шана.

– Честер умер.

– Я знаю. – Кончики его пальцев прошлись по ее мокрой от слез щеке – Мне очень жаль.

– Обними меня, Джек Хорошо?

– Хорошо.

– Обними меня покрепче.

– Хорошо.

* * *

– Алле?

– Флетч?

– Да, Кристел.

– Извини, что звоню тебе в столь поздний час.

– Я не сплю. – Сидя на краю кровати, Флетч оглядывал стены спальни в «Манки грасс сьют» на третьем этаже особняка Виндомии.

– У Джека все в порядке?

– Да. Он позвонит тебе утром.

– Флетч?

– Да, Кристел?

– Я думаю, что голодна.

– Понятно.

– Я лежу в полной темноте в углу громадного спортивного зала. Почему-то лампа не включается. Я думаю, мистер Мортимер что-то с ней сделал. Как, по-твоему, мог мистер Мортимер перерезать провода?

– Он очень злобный.

– Я не могу даже читать.

– Почему бы тебе не поспать?

– На ночь он оставил мне высокий стакан с обезжиренным молоком.

– Глотни молока и засыпай.

– Я его выпила.

– Все?

– Давным-давно.

– Ясно.

– Флетч, вместо овец я считаю тарелки с макаронами. Ты знаешь, в томатном соусе. С сыром. Чесночным хлебом. Когда вместо макарон на тарелках появились вареные лобстеры, я решила позвонить тебе.

– Правильно. Лобстеры нынче дороги.

– Запеченные в духовке и фаршированные креветками.

– Хватит. Я чувствую, что проголодался.

– Извини. Дурные привычки заразительны.

– Поверишь ты мне или нет, но эту ночь ты переживешь.

– Скажи мне еще раз, что я действительно испытываю.

– Это не голод.

– А по ощущениям голод.

– Это то, что ты всегда полагала голодом, на что реагировала, как на голод.

– А что же это?

– Пищеварительные боли.

– Я ощущаю пищеварительные боли, не голодные боли?

– Поверь мне на слово.

– Это правда?

– Откуда мне знать Это моя идея. И мне представляется, что тебе лучше бы в нее поверить.

– Ладно. Я верю Почему ты так поздно не спишь?

– Доктор Редлиф умер после обеда.

– Как? Его кто-нибудь убил?

– Да. Я.

– И как тебе это удалось?

– Я с ним поговорил.

– Мистер Мортимер как раз этим вечером сказал, что тебя ни в коем случае нельзя слушать.

– Полагаю, он прав.

– Пищеварительные боли, не голодные боли. – Кристел шумно выдохнула. – Никогда такого не слышала, Флетч. Поговори со мной.

Флетч не смог подавить зевок.

– Постарайся уснуть, Кристел.

– Пищеварительные боли свидетельствуют о том, что я поела. Эта правильно?

– Абсолютно.

– Что ж, я действительно поела. – Тяжелый вздох. – Спокойной ночи, Флетч.

– Крепкого тебе сна. И не попади в клешни лобстерам.

– Спасибо, Флетч.

Флетч вновь зевнул.

* * *

– Джек?

Они лежали на боку, вытянувшись во весь рост, тесно прижавшись друг к другу. Он всю ночь не выпускал Шану из объятий.

Она тихо плакала.

В какой-то момент Джек заснул.

Теперь за окном забрезжила заря.

– Джек? Люби меня. Только осторожно. Нежно. Медленно.

– Ты этого хочешь?

– Да. Пожалуйста.

* * *

Солнце давно взошло, когда Джек брился в маленькой ванной.

Над его левым плечом в зеркале появилось лицо Шаны.

Ее глаза сузились, превратились в щелочки. Смотрела она на шрам на спине.

– Аликсис, – прошипела Шана.

Исчезла из зеркала.

К своему изумлению, Джек услышал, как закрылась входная дверь. Прежде чем он успел стереть с лица пену.

Глава 22

– Тут все развалится в мгновение ока, – сказала Джеку миссис Хьюстон.

Он не мог с ней не согласиться.

Виндомия рушилась на глазах.

Позавтракав в одиночестве в коттедже, Джек оседлал велосипед и объехал поместье.

Несмотря на раннее воскресное утро, автомобили так и сновали по дорогам Виндомии. Об ограничении скорости никто не вспоминал. Принадлежали автомобили не только тем, кто работал и жил тут. Несколько раз нетерпеливые гудки сгоняли Джека на обочину. Спасаясь от пошедшей на обгон машины, он нырнул в кювет.

Он увидел, что ворота Виндомии широко распахнуты. Сторожевая будка, сложенная из камня в фут толщиной и делившая дорогу пополам, пустовала. Телефонный аппарат утащили, провода вырвали из стены с корнем. Въезжая в Виндомию, Джек видел в сторожевой будке телемонитор. Утащили и его.

Пустовал и домик охранников. На первом этаже разбили окно. На втором из открытого окна свешивались занавески. С черного входа сорвали сетчатую дверь.

Обернувшись, Джек взглянул на особняк.

Над крышей не реяли десять бело-синих флагов. Никто не удосужился поднять их, даже до середины стойки.

Джек понял, что ему недостает хлопанья флагов на ветру.

Он покатил обратно в деревню.

На улицах автомобили стояли практически перед каждым домом. Некоторые хозяева припарковали их прямо на лужайках. Во дворах везде валялись детские игрушки.