Флёр

Он явно смаковал такую ужасную перспективу. Флер вдруг вспомнила слова Полоцкого о горячих молодых людях, которым нечем заняться, а также замечание тетушки Венеры о турках, этих грязных варварах. Ричард провел в России полгода, он пользовался здесь ее гостеприимством, ее щедростью. Он с восторгом наслаждался изысканным высшим обществом, напивался с графом Петром, называл его братом, завел еще с дюжину русских друзей из тех, кто говорили по-английски, и они ничем особенно не отличались от его приятелей в одиннадцатом гусарском полку.

И все же он был готов, он хотел отправиться на войну с ними, чтобы защитить народ, о котором он ничего не знал, культура которого была ему чуждой и у которого была совершенно другая религия. В самом деле, как странно! Да, мужчины действительно сильно отличаются от женщин, как хитрые лисы от гусынь.

— Ну, любовь моя, что же ты намерен предпринять? — спросила Флер.

Ричард неловко переминался с ноги на ногу.

— А то ты не знаешь — возвращаться домой! Как можно скорее после этой дурацкой свадьбы. Если, конечно, сумею все вовремя уладить. Я даже не остался бы на брачную церемонию, но ведь ты этого ужасно хочешь.

— Свадьбы — чисто женское дело! — прошептала она. — Но как же нам ехать домой? Нужно ведь дожидаться возвращения отца. Он может появиться со дня на день.

— Он должен был вернуться еще две недели назад, черт подери! Ты же знаешь его, Флер! Он уезжает и возвращается, только сообразуясь со своим собственным расписанием, и ему абсолютно наплевать на остальное человечество.

— Но у него в паспорте проставлена дата пребывания в стране. Они не разрешат ему задерживаться здесь.

— Да, если он находится в таком месте, где есть кому соблюдать предписания петербургских чиновников. Мне кажется, ты плохо представляешь себе, насколько обширна Сибирь, какой это дикий необжитый край. Петя мне рассказывал…

Вдруг он замолчал, вероятно считая, что сообщать сестре об этом бестактно. Он уже давно свыкся с мыслью, что странствия отца по диким местам без проложенных по ним маршрутов могут в один прекрасный день закончиться для него трагично. Ведь он может просто исчезнуть, пропасть, и больше его никто не увидит. Ричард уже был готов к такому исходу. У него не было особой любви к легкомысленному родителю, он мог унаследовать титул и состояние отца только в случае его смерти, поэтому он не видел никаких причин для лицемерия.

Да, конечно, женщины — мягкие сердобольные создания, они лишены логики, и трудно было ожидать от них, что они будут мыслить, как мужчины.

Само собой разумеется, если его отец пропадет без вести, то начнется изматывающая процедура семилетнего ожидания, пока он не будет официально объявлен погибшим. Такой оборот событий Ричарду не улыбался, и, конечно, лучше всего отцу следовало бы умереть по правилам, как полагается, со свидетелями, чтобы ни у кого больше не оставалось никаких сомнений на сей счет. Тем временем заинтересованный человек может воспользоваться привилегией «предположения». Ричард мог распоряжаться состоянием, сохранять и впредь свое положение, но не — имел права наследовать титул.

Однако подобные мысли он оставил при себе.

— В любом случае, — твердо продолжал Ричард, — мне нужно возвратиться в Англию, чтобы получить повышение по службе. Если я этого не сделаю, то меня могут послать куда-нибудь в другое место, особенно в случае войны. Кардиган — человек пунктуальный до крайности, он рассчитывает, что я подам рапорт в указанный в договоре день, в указанный час. Нельзя легкомысленно относиться к получению капитанского звания в таком полку, как «Сборщики вишен».

— Но как ты заплатишь за него без отца.

— Об этом не беспокойся.

— Я потрясу новичков, не привыкать, — добавил он. — Если не повезет, то дядюшка Маркбай выдаст мне звонкой монетой — ты же знаешь, как тетушка жаждет увидеть меня снова в розовых панталонах!

Флер вздохнула.

— Я вижу, ты решительно настроен. Ну если ты должен ехать, то ничего не поделаешь. Но я с тобой не поеду. Я здесь дождусь возвращения отца. Не понимаю, как можно быть таким толстокожим, чтобы уезжать домой, даже не узнав, что с ним случилось. А если он попал в беду? Кто его спасет, если мы все уедем?

Ричард не скрывал своего удивления.

— Для чего ты морочишь мне голову? Прежде всего, что ты сможешь сделать, черт подери! Поедешь на санях в Сибирь с веревкой и лопатой, прихватив с собой бутылку бренди? Во-вторых, с каких это пор ты так стала заботиться о своем высокоученом родителе?

— Как ты можешь такое говорить! — возмутилась Флер. — Он мой отец, почему я не должна заботиться о нем?

— Ну, он о тебе никогда не заботился, — откровенно высказался Ричард. — Поэтому можешь приберечь свои слезы для того, кто их оценит по достоинству.

Флер стиснула зубы. Они упрямо смотрели друг на друга, и в эту минуту были так похожи на отца.

— Мне наплевать, что ты говоришь, — сказала наконец Флер. — Я никуда не поеду до тех пор, пока он не вернется или я не получу от него известия.