Flashmob! Государь всея Сети

На улице было уже темно. Горели редкие фонари, освещая снеговые шапки на крышах домиков Козлова. Курились трубы, где-то вдали слышно было глухое громыхание поезда. Падающие звезды перечёркивали небо короткими штрихами. Короче говоря, картина была идиллическая.

И нарушала эту картину только толпа местного населения человек в тридцать, сгрудившаяся под ближайшим фонарем с рукописными, сделанными наспех плакатами. На них были следующие надписи:

«Долой самодержавие!»

«Царизм не пройдет!»

«Самозванцев – к ответу!»

Очень четкие лозунги, надо отдать должное исторической памяти козловичей.

В толпе были, в основном, старушки, но стояли группкой человек в десять и крепкие партизаны с красными повязками народных дружинников.

Возглавляла эту группу быстрого реагирования Марья Семёновна, успевшая за каких-то сорок минут организовать пикет. В качестве же сил сдерживания присутствовали лейтенант Козловский с подручным омоновцем в камуфляже и с «демократизатором».

То есть, силы были явно неравны.

Не успели мы насладиться звёздным вечером и морозным свежим воздухом, как толпа дружно запела «Интернационал», где актуальными для ситуации оказались следующие строки:

Никто не даст нам избавленья —

Ни бог, ни царь и ни герой.

Добьёмся мы освобожденья

Своею собственной рукой!

И если гром великий грянет

Над сворой псов и палачей,

Для нас все так же солнце станет

Сиять огнем своих лучей!

– Свора псов и палачей – это мы, – заметила Лиза, прижимая к носу вязаные варежки и согревая их дыха-нием.

Кирилл отделился от нашей своры и направился к пикетчикам. Не дойдя до них шагов пять, он остановился, осенил их крестным знамением и поклонился в пояс.

– Здравствуйте, люди добрые!

– Нет, вы посмотрите на него! Он ещё имеет наглость! – воскликнула Марья Семёновна.

Я взглянул на окна школы. Из-за стекла, привлеченные хоровым пением, выглядывали во множестве детские лица, наблюдая за противостоянием.

– По какому праву вы здесь? – продолжала наступление училка. – Кто вам разрешил проповедовать эту гадость? Ишь, какой царь нашелся! – обернулась она к своему войску.

Кирилл стоял неподвижно, глядя ей прямо в глаза.

– Мы вам наших ребятишек не отдадим! – закончила Марья Семеновна и тут же вступил хор мужских басов.

– Да гнать их отсюдова, чтоб духу не было!

– Мошенники они!

– Братва, постоим за Козлов!

– А ты, омон, куда смотришь? Или подкупленный?

Мужики в повязках, подпирая и подталкивая друг друга, выступили вперед и двинулись на Кирилла. Но двинулись робко, поглядывая на лейтенанта Козловского.

Тот лениво наблюдал за ними.

– Охолони, братва, – наконец сказал он. – С ними центр разбирается. Не нашего ума дело.

– А мы тож при исполнении! – мужичонка, самый короткий, выставил рукав с красной повязкой. – Щас их к Козину доставим. Вяжи их, братва!

И они, осмелев, бросились к Кириллу. Подручный Козловского, размахивая демократизатором, побежал им навстречу.

Кирилл стоял не шелохнувшись. И вдруг сверху на него, с ночных небес, начал струиться тонкий прозрачный свет, подобный легчайшей кисее, которая переливалась голубовато-зелеными оттенками, как северное сияние. Это был световой столб, будто кто-то посветил на Царевича с неба прожектором.

Враги остановились, поражённые.

Перед ними в световом потоке стоял юноша, облаченный в голубую порфиру, подбитую понизу горностаями, на голове у него была остроконечная шапка Мономаха с изумрудным крестиком, в левой руке он держал скипетр, а в правой – державу.

Первой упала на колени Марья Семёновна, быстро-быстро осеняя себя крестом и кланяясь. За нею ещё две-три старушки. Дружинники, пятясь, принялись отступать. Омоновец с демократизатором как-то бочком тоже стал смещаться в сторону.

– Царевич жжот… – прошептала Лиза.

– Это не царевич жжёт, – серьезно сказала Даша.

Я посмотрел на них. Даша тоже осеняла себя крестом, но не пугливо, как училка, а с кроткой улыбкой. Васюта озадаченно потирал подбородок.

А выше, в школьном окне, виднелись ликующие лица детей и Денис с только что полученным мобильным фотоаппаратом.

Свет постепенно стал гаснуть, как в театре перед началом представления. Кирилл обрёл привычный вид и молча зашагал к нашей машине.

Мы последовали за ним.

Лейтенант Козловский успел сказать нам вслед:

– Вы бы того, поосторожнее. Народ мне распугаете…