Flashes

Мы до сих пор много разговариваем по телефону и засыпаем друг друга электронными письмами – что ж, в каком-то смысле, нам приходится это делать, ведь ее продюсерская компания спонсирует исследования моего музея – но меня не покидает смутное ощущение, что Гвен пытается держаться от меня подальше. А наш приезд сюда… мы просто не могли не приехать – ведь здесь проходила выставка, посвященная средневековому периоду, в числе экспонатов было несколько предметов из коллекции музея ордена Почетного Легиона, и Гвен предполагала, что они могут пролить свет на наши исследования.

Я вообще-то не в курсе, осознает ли она, как чертовски сильно она меня привлекает, и речь не только о ее лице, хотя на него, несомненно, стоит взглянуть. Мне нравится ее голос, этот сексуальный низкий альт, наполовину мурлыкание, ее глубокий хрипловатый смех и то, как она оттеняет им свою речь.

Деловую часть поездки мы закончили, наши девочки решили отправиться на поиски «настоящих» сувениров в Fisherman’sWharf после того, как посетят Алькатрас, а мы сейчас шли от парковки к самому краю земли. Гвен была мрачной и напряженной.

Когда ее спросили, не желает ли она посетить Алькатрас, Гвен только наморщила свой великолепный орлиный нос.

– Разве мы и так живем не в тюрьме? – парировала она. – Узники обычаев и культуры, заключенные в рамки биологии и собственных тел… с чего бы нам хотеть посетить еще одну?

Это было чертовски серьезное заявление – и единственное, что она вообще сказала за день.

Повисла тишина, Гвен обернулась и глянула через водную гладь на скалистый остров, после чего все взаимно согласились, что наши жены едут на Алькатрас, а мы – на SeaCliff. Так мы оказались здесь.

– Смотри! – восклицает Гвен, когда тропа заканчивается. Она подскакивает к самому краю, останавливается на краешке обрыва и смотрит вниз с такой высоты, что у меня голова кружится от страха за нас обеих.

– Видишь? – взволнованно спрашивает она, показывая вниз, в самый низ, мимо деревьев и кустарников – туда, где заканчивается пятнадцатиметровый обрыв, начинается пляж, а на нем располагается странная, похожая на античные руины, конструкция. Сатро Батс – но это не из-за него она так волнуется. А вот соты пещер позади и предвкушение заката – нашего шанса увидеть зеленый луч…

Я медленно и осторожно подхожу ближе, берусь рукой за рюкзак и тихонько тяну ее прочь от края.

То же самое она делала и на Гавайях – каталась на самых больших волнах, выкрикивая «А ну, давай! Еще!» прямо в бесконечную синеву, а когда мы поднялись на гору? она подбиралась так близко, как только могла, ко всему – к утесу, к лаве, бросая вызов стихиям, бросая вызов себе, всегда в поиске новых чувств и ощущений, всегда в поиске доселе неизвестного их сочетания.

И каждый раз, вот как и сейчас, я не знаю, чего я хочу больше – ее или стать ею. В любом случае, в центре вопроса – всегда она.

– Готова к приключениям? – спрашиваю я и улыбаюсь, частично от облегчения, что она вернулась на тропу вместе со мной.

Она склоняет голову, смотрит на меня поверх солнечных очков, и глаза ее вспыхивают, отражая солнечный свет на воде. Я чувствую, как воздух вокруг начинает звенеть от напряжения, когда ее губы вздрагивают в улыбке, обращенной ко мне. Ох, эта улыбка, эта ее улыбка… того и гляди, она вызовет столько проблем, что ее хозяйке с ними не справиться.

Нет, неправда. Это я с ними не справлюсь. Она же совершенно не виновата, что ее рот так великолепно очерчен, и что ее взгляд так глубок… это не ее вина, правда?

– Не догонишь! -подначиваетона, вздергивает подбородок и пускается вниз по тропе, опережая меня на два шага.

– Эй! Нечестно! – захлебываюсь я и, забыв о высоте, несусь за ней. Невысокий кустарник уступает дорогу открытой местности и руинам.

– Ага! – выкрикиваю я, догоняя ее. – Попалась!

Гвен останавливается, как вкопанная, поворачивает голову и одаривает меня стоваттной улыбкой.

– Неа, Джул, – тянет она полумурлыкающим голосом, и кровь вскипает у меня под кожей, – я и так с тобой. Всегда.

У меня перехватывает дыхание, пока мой мозг продирается сквозь напластование смыслов, уместившееся в этих коротких словах.

– Пойдем, – подгоняет она, и идет первой.

Пейзаж прекрасен, удивителен, но я не вижу и половины его красот, пока следую за женщиной, идущей впереди меня. Гвен рассказывает о зеленом луче – люди говорят, что если хорошенько прислушаться, можно услышать, как солнце касается океанских вод, а если вы окажетесь там в нужный момент, солнце на мгновение, всего на секунду, на один крохотный миг может вспыхнуть зеленым и раскрасить небо в изумрудный цвет, прежде чем соскользнуть в океан.

Я понимаю, что совершенно потерялась, увлекшись созерцанием ее мальчишеской задницы – маленькой и крепкой, и я останавливаюсь и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на высоту, с которой мы спустились. Мне нужно отвлечься, а не то я совершу что-то феноменально глупое.

Гвен тут же это замечает и шагает ко мне. Она нежно берет меня за руку и разворачивает к себе.

– Эй, – ее голос такой низкий, такой настойчивый… – Никогда не поворачивайся спиной к океану.