Фламенко по-турецки

Сказать, что мне было неловко, — значит, ничего не сказать. За всю мою жизнь было два или три раза, когда мне дарили ювелирные украшения, и все эти случаи касались сугубо семейных праздников: прабабушкино колечко на совершеннолетие, бабушкино кольцо к двадцати пяти годам. Ну, обручальное, конечно. И опять же это все были близкие люди, а тут — совершенно посторонний мужик. Но я прекрасно понимала, что возражать Исмаил-бею не буду никогда, теперь я слишком к нему привязана всеми произошедшими криминальными фокусами.

— Вот это, пожалуй, — показала я на колечко из белого и желтого золота с маленьким бриллиантом. — И вот это.

Второе кольцо было побогаче на вид, но блистал в нем не алмаз, а топаз — мой любимый камень. Дымчатый топаз в филигранной золотой оправе.

— У ханум изысканный вкус! — восхитился хозяин магазина. — Осмелюсь предложить к этому браслет с топазами, получится просто восхитительно.

— Примерьте, Фэриде-ханум, — предложил Исмаил-бей. — Вкус у вас действительно хороший, мне нравится.

Кольцо с топазом оказалось чуть великовато, но хозяин замахал руками, затарахтел что-то по-турецки и один из продавцов понесся куда-то с этим кольцом.

— Десять минут, уважаемая ханум, — обратился ко мне хозяин. — Через десять минут кольцо будет нужного размера. Не угодно еще чаю? Или хотите посмотреть какие-нибудь безделушки?

— Кстати о безделушках, — прервал его Исмаил-бей, — нужна еще сумочка. В ансамбль, с бриллиантовой крошкой. Есть такая?

— Конечно!

— Покажите.

В общем, из магазина я вышла как почти приличная восточная женщина: с браслетом и кольцами. Сумочка идеально подходила к ансамблю, но меня страшно занимала мысль, что я с ней буду делать в Москве, если вообще, конечно, туда когда-нибудь попаду.

Но первое испытание нового образа я, кажется, выдержала: русскую во мне даже не заподозрили. Исмаил-бей охотно это подтвердил. Я уже почти не нервничала, понимая, что в казино мне встреча с кем-то знакомым вряд ли грозит и что по-русски мне там разговаривать тем более не придется.

Не могу сказать, что испытала потрясение, впервые в жизни переступив порог «злачного заведения». Скорее испытала чувство «дежа вю» — в кинофильмах казино, особенно в последнее время, мелькают с завидной регулярностью. Приглушенный свет, тихая музыка, тихие разговоры, длинноногая девица в униформе, которая тут же подскочила к нам с подносом, на котором стояли бокалы. Исмаил-бей покачал головой, и девица испарилась. Зато появился высокий и представительный мужчина, который склонился в поклоне и произнес какую-то длинную и, по-моему, высокопарную фразу.

— Моя спутница не говорит по-турецки, — усмехнулся в ответ Исмаил-бей.

Говорил он, естественно, по-английски, значит, если я правильно поняла правила игры, тут мне говорить разрешалось. Редко и по делу.

— Наше казино просто осчастливлено вашим присутствием, уважаемая ханум, — тут же перешел на английский мужчина, по-видимому, управляющий. — Позвольте предложить вам несколько призовых фишек — подарок от заведения.

Я нерешительно посмотрела на Исмаил-бея: что делать?

— Благодарю вас, Рашид-бей, — сказал тот. — Но уважаемая ханум впервые в казино, так что мы хотели бы проверить теорию новичков. Фишки, конечно, принимаем с благодарностью, но ханум купит и свои.

— Конечно, конечно! — с восторженным энтузиазмом откликнулся управляющий. — Все, что вам будет угодно приказать, Исмаил-бей.

— Фэриде-ханум, — обратился ко мне Исмаил-бей, — вот тут вам придется немного потратиться самой. Я столько раз играл в самых разных казино, что за новичка не сойду никоим образом. Равно как и мои деньги.

— А куда надо платить? — спросила я, вынимая стодолларовую бумажку. — Или еще нужно поменять деньги на местную валюту?

— Вам — не нужно, — усмехнулся Исмаил-бей и что-то сказал управляющему.

По-видимому, давал инструкции.

Управляющий очень резво выхватил купюру у меня из рук, сказал, что сейчас сам все организует в лучшем виде, а нас просит только подождать пару секунд. Действительно, вернулся он мгновенно со стопкой каких-то пластмассовых карточек и с поклоном передал их мне.

— Во что хочет играть уважаемая ханум?

— В рулетку, — ответила я, не задумываясь.

Думать было особенно не о чем. Я не знала правил ни единой карточной игры, кроме, разве, подкидного дурака, и к карточным столам мне вообще подходить было незачем. Значит, оставалась рулетка, не игральные же автоматы, в конце концов.

Вокруг стола с рулеткой было довольно много народа, но для нас места нашлись мгновенно. Я положила стопку фишек по левую руку от себя, справа пристроила свою роскошную сумочку — именно так вела себя выхоленная и разодетая дама по другую сторону стола. И стала ждать начала шоу.

Когда предложили делать ставки, я уже не колебалась. Свой внутренний голос я слышу крайне редко, он у меня очень застенчивый и, как правило, молчит, даже если его о чем-то спрашивают. Но тут он проявил себя во всей красе и, подчиняясь ему, я поставила всю стопку фишек, кроме одной, на черный квадрат стола с цифрой тринадцать.

— Вы уверены, Фэриде-ханум? — с удивлением спросил Исмаил-бей.