Флаг миноносца

С несколькими матросами и командирами Арсеньев пробрался пешком к самой переправе. У въезда на понтонный мост толпа клокотала и бурлила водоворотом, то втягивая находившихся с краю, то выталкивая какую-нибудь повозку или всадника, который на мгновение вскидывался над толпой, подняв лошадь на дыбы, а потом снова нырял вниз, смешиваясь с остальными. Все вертелось на одном месте, а на мост не мог спуститься никто, так как примерно до середины реки он был загружен так густо, что понтоны погрузились доверху. Вода шла уже через дощатый настил. Вторая - дальняя часть моста пустовала. Громоздкий гусеничный трактор стал поперек и заглох, преградив всякое движение по переправе. Ошалевший водитель без толку дергал за бортовые фрикционы, ему со всех сторон грозили наганами и кулаками. Ясно было, что трактор нужно немедленно сбросить с моста, чтобы открыть движение, но усилия всех столпившихся вокруг были направлены в разные стороны. Полковник с красным лицом уже не кричал, а хрипел, что застрелит всякого, кто попытается сбросить трактор. Стоя на радиаторе, он без конца лязгал затвором пустой винтовки. Все патроны и из винтовки, и из пистолета, засунутого за голенище, он давно уже расстрелял в воздух, пытаясь навести порядок. Ординарец полковника, стоя чуть поодаль на свободной части моста, истошно призывал с того берега какого-то капитана Коврижкина, который, вероятно, должен был привести другой трактор, чтобы вытащить пробку из горла переправы. Но тщетно вспоминал ординарец отца, мать и все семейство Коврижкиных. Капитан был уже, по меньшей мере, километров за десять от переправы.

- Сейчас доберусь хоть вплавь до трактора и сброшу его, - решил Арсеньев. Кто-то тронул его за плечо. Арсеньев обернулся: - Товарищ генерал!

Назаренко показал рукой на понтонный мост:

- Видите, что там? Берите, Арсеньев, своих людей, трактор - в воду и переправляйте дивизион. Дайте карту.

Арсеньев раскрыл планшетку. Генерал отметил карандашом точку скрещения двух дорог.

- В двенадцать часов дня вы должны занять оборону вот здесь. Склад боезапаса догоните по дороге. Он уже на том берегу. Не обращайте внимания ни на что. Ваше дело - бить немцев, как под Ростовом.

- Есть, товарищ генерал.

- Подождите. Оставьте в мое распоряжение человек двадцать, нет десять матросов с дельным командиром. Постараюсь навести здесь порядок. Он крепко пожал руку Арсеньева: - Ну, счастливо, Сергей Петрович. Встретимся в станице Кагальницкой на том берегу.

Выбравшись из толпы, Арсеньев быстро осмотрел берег. Он заметил что-то у самой воды и крикнул Бодрову:

- Шлюпку!

Бодров на миг усомнился в здравом уме капитан-лейтенанта. Не думает ли он, что мы на лидере? Но морская глотка уже выпалила привычное: "Есть шлюпку!"

Под кручей обрывистого берега метров на сто выше по течению высовывался из воды полузатопленный барказ. На него навалили столько скарба, что суденышко осело и черпнуло бортом, еще не отойдя от берега. Людей у барказа не было. Вероятно, они бросили свое добро, чтобы хоть самим перебраться через Дон.

Бодров понял приказ капитан-лейтенанта. Он взял человек десять матросов и первым начал спускаться с кручи, цепляясь за кустики желтой травы, обдирая руки и одежду о камни. Шацкий не удержался и покатился кубарем, но сумел вовремя ухватиться за какую-то корягу. Один за другим матросы спускались к воде. Выгрузить ящики и мешки было делом одной минуты.

- А ну, взяли! - командовал Бодров. - Разом!

Матросы ухватились за цепь на носу. Кое-кто вошел по пояс в воду, подталкивая тяжелый барказ, который нехотя выполз на берег. Его тут же перевернули, чтобы вылить воду, и снова спустили на Дон. Две пары весел валялись на песке.

- Шацкий, Клычков - на весла! - Бодров сел на корму.

- На воду! Р-рраз!

Повинуясь привычным матросским рукам, барказ рывком отошел от берега. Шацкий и Клычков гребли, как на состязаниях в Севастополе в День Военно-Морского Флота. Казалось, даже сам Дон, словно дикий конь, сбросивший уже немало седоков, понял, какой всадник вскочил в седло. Плеснула косая береговая волна. Подхваченное течением суденышко пулей пролетело расстояние до того места, где ждали Арсеньев и Земсков.

- Левым табань! Правое - на воду. Товсь! Товарищ капитан-лейтенант, шлюпка подана! - доложил Бодров, подняв ладонь к мокрой мичманке.

Арсеньев одним прыжком вскочил в барказ, не коснувшись рукой борта, и застыл как вкопанный. Земсков перебрался на лодку не так лихо, но тоже быстро. Не прошло и минуты, как барказ причалил к середине моста, рядом со злополучным трактором. На мгновение здесь стихли крики и брань. Матросы без всякой команды схватились за трактор.

- А вы чего стоите? - крикнул Арсеньев на толпившихся вокруг людей. Взяли!

Полковник, лицо которого из красного уже стало синим, как у удавленника, нацелился в Арсеньева из пустой винтовки:

- Не разрешаю! Назад! Я - полковник!

- А я капитан-лейтенант, - спокойно ответил Арсеньев, - выполняю приказ гвардии генерала Назаренко. Слезайте, полковник, не то выкупаетесь вместе с трактором.