Флаг миноносца

- Поедем в Красный Крым, - настаивала Людмила. - Ты сопляк, а не моряк! Из-за бабы сорвал разведку. Наплюю тебе полную морду и Арсеньеву доложу! - кричала она, но Рощин не стал ее слушать. Он повернул машину и через полчаса уже был в дивизионе. А еще через несколько минут, когда батарея Николаева уже выходила из каменоломен, влетела пулеметная установка Земскова. Кузов и кабина машины были в нескольких местах пробиты пулями.

Земсков в изодранной окровавленной гимнастерке, шатаясь, поднялся на командный пункт. Его светлые волосы потемнели от пыли и прилипли ко лбу.

- В Красном Крыму - танки! - сказал он. - Передовой отряд. С запада идет танковая дивизия, а возможно, корпус.

Арсеньев так посмотрел на Рощина, что у того задрожали колени и какая-то жилка начала биться под глазом.

- Были вы в Красном Крыму?

Рощин молчал. Его челюсти одеревенели. В это время на КП появилась Людмила. Она надвинулась на Рощина, сжав кулаки:

- Говори, сукин сын, трус!

Этот неожиданный натиск вернул Рощину дар речи.

- Товарищ капитан-лейтенант, - сказал он, отстраняя девушку, - в Красном Крыму я не был. Кавалеристы, армейские разведчики, которые ехали оттуда...

Арсеньев побагровел от гнева. Он подошел вплотную к Рощину, расстегивая кобуру. Яновский схватил его за руку:

- Сергей Петрович, не время! Давай выслушаем Земскова.

Отдышавшись и выпив воды, Земсков рассказал, что в поселке он сначала никого не обнаружил. Вдвоем с Косотрубом они осмотрели несколько дворов и, прижимаясь к саманной стене плодосушки, вышли к колхозному саду. Косотруб поднял с земли какую-то бумажку и показал Земскову. Это была этикетка от сгущенного молока с надписью "Milch".

- Они тут! - сказал Земсков. Осторожно пробираясь вдоль ограды, он указал Косотрубу в глубину сада. Там стояли между яблонями танки, небрежно замаскированные ветками. Земсков насчитал двадцать машин. Между танками кое-где сидели и лежали солдаты. Телефонный провод уходил в степь, исчезая в траве. Издалека доносился гул моторов. Земсков и Косотруб пристально всматривались в степную даль. Сигнальщик первым заметил движущиеся темные точки там, где облака касаются земли. Земсков навел бинокль. Десятки танков шли развернутым строем по степи.

В стороне послышался шорох шагов. Из-за угла плодосушки вышли несколько солдат в серо-зеленых мундирах. Косотруб хлестнул их очередью из автомата и вслед за лейтенантом побежал к машине. Сзади разорвалась граната. Земсков почувствовал, что ему обожгло спину. Перескочив через плетень, они выбежали на улицу. До машины оставалось метров двести, когда пулеметчик Калина увидел, что за Земсковым и Косотрубом гонится полтора десятка немцев. Он ударил по преследователям из всех четырех стволов своего пулемета. Разведчики на ходу вскочили в машину. Шофер дал газ.

Уже отъехав на порядочное расстояние от хутора, Земсков увидел, что за ними гонится танк. Пулеметная очередь прошила кабину. К счастью, пули никого не задели. Легкая полуторка мчалась по накатанной степной дороге, как самолет. Из танка дали еще несколько очередей, но машина уже скользнула в ложбинку, едва не перевернувшись на повороте.

Выслушав доклад Земскова, Арсеньев повернулся к Николаеву:

- Первая батарея, залп по Красному Крыму. С этой позиции. Дивизиону подготовиться к стрельбе прямой наводкой.

Когда прогремел залп, фельдшер Юра Горич, который уже успел осмотреть Земскова, доложил капитан-лейтенанту:

- Шестнадцать мельчайших осколочных ранений в спину. Неприятно, но не опасно.

Арсеньев сел рядом с Земсковым на край окопа:

- Как чувствуете себя? - Он вытащил из кармана портсигар.

- По-моему, прилично, - с трудом улыбнулся Земсков, беря папиросу. Разрешите идти к моим орудиям?

- Нет. Останетесь начальником разведки. Рощина отдаю под суд. Командиром батареи ПВО - ПТО назначьте любого из командиров орудий по вашему усмотрению.

- Товарищ капитан-лейтенант, посмотрите! - сказал наблюдатель. Арсеньев взглянул в стереотрубу. По степи широким фронтом шли танки. Их было много. Больше, чем людей в дивизионе.

- Ну, как дела, Сергей Петрович? - спросил Яновский. - Справимся?

Арсеньев встретился взглядом с комиссаром и тихо ответил:

- Пожалуй, будет не легче, чем в Констанце. И все-таки назад я не пойду, пока есть хоть один снаряд.

- Правильно! - сказал кто-то за его спиной. Он обернулся и увидел Шубину.

- Опять вы тут болтаетесь?

Глаза Людмилы налились слезами. Положение спас Юра Горич:

- Можно ее забрать в санчасть? Разрешите, товарищ капитан-лейтенант. Я не справляюсь.

Командир дивизиона не слышал слов военфельдшера. Он снова смотрел в стереотрубу. Танки приближались. Они уже были видны простым глазом. В небе снова появились бомбардировщики. Арсеньев прикурил от окурка новую папиросу:

- Карту! Командиры батарей - по местам!

3. МОРСКАЯ ЧЕСТЬ

Первый залп Арсеньев дал дивизионом. Начальник штаба осторожный майор Будаков считал это опрометчивым, так как залп выдал расположение всех батарей. Но Арсеньев знал, что делает. Удар был ошеломляющим.

- Семь, восемь, девять, - считал Косотруб. - Одиннадцать танков горят!