Физрук и вот это вот все

В-пятых, даже если бы обычная планета могла бы развалиться, с миром Элронда этот номер прокатил бы вряд ли. Если вспомнить, что большая часть планеты — это сам Элронд и есть, и принять во внимание, какие фокусы он может проделывать с материей. Даже если я там что и рубанул, скорее всего, у этого был такой же эффект, как если бы я рубил мечом воду.

И, наконец, в-шестых, у этого корабля не было кормового иллюминатора.

На самом деле я валялся на полу ходовой рубки и представлял, как все могло бы быть.

С момента самоубийства экипажа прошло уже две недели, и мне было совершенно нечем себя занять.

Кают-компания была занята Элрондом, который медленно подъедал корабль, но делал это уже без прежнего энтузиазма. Дважды он выращивал своих мини-аватаров и пытался вступить со мной в переговоры, но каждый раз я сжигал их из бластера Киры сразу после того, как они успели произнести первое слово.

Кислорода на борту оставалось немного, но это меня не особо заботило. Как уже выяснилось, какое-то время я смогу продержаться и без него.

Вопрос был только в том, сколько именно времени и есть ли вообще в этом смысл.

Когда элрондова слизь вывела из строя двигатель, мы потеряли ускорение, так и не успев достигнуть крейсерской скорости, и корабль летел вперед только по инерции. Конечно, скорость в вакууме не теряется, но…

Кира тогда сказала, для того, чтобы достигнуть зону общей транспортной сети, в которой снова заработают обычные телепорты, нам потребуются недели, но не сказала, сколько именно недель. А я тогда не уточнил.

У меня в инвентаре было три свитка «просто на всякий случай» и один, врученный мне Магистром, который я, по идее, должен был использовать только после выполнения миссии, дабы явиться к маяку и потребовать свою награду. В общем, не так уж много у меня было свитков, а если учесть, что даже при неудачной попытке перехода свиток разрушается, я не хотел рисковать. Поэтому решил подождать еще хотя бы пару дней и попробовать один.

И если не сработает, то выждать еще неделю. Ну, если кислород не закончится и еще какая-нибудь фигня не произойдет, тут уж сложно загадывать.

Фигня, она ведь со мной все время происходит.

Я прошелся по кораблю.

Как Кира и говорила, он был совсем небольшой. В кают-компании и технических помещениях безраздельно властвовал Элронд, закрывающей своей разъедающей материал корабля слизью большую часть поверхностей.

Я отнес тело капитана в трюм, подальшей от этой гадости, а сам устроился в ходовой рубке. Кресло пилота было удобным, но подразумевало нахождение в нем лишь в одной позе, поэтому большую часть времени я проводил, валяясь на полу.

У меня был небольшой запас еды и воды, но это, скорее, было необходимо для моего психологического комфорта, а не для выживания. если уж мой организм умудрился выжить в открытом космосе, немного голодания ему уж точно не повредит.

А если Брегг был прав, то, может, и на пользу пойдет.

Хуже всего дело обстояло с досугом.

Много свободного времени, которое совершенно нечем занять.

Ждать вообще нелегко, но этот процесс становится невыносимым, когда ты точно не знаешь, чего же именно ты ждешь.

Я взял бластер Киры и попытался выжечь Элронда, но остановился уже через полчаса. Элронд выжигался на отлично, только вместе с тем разрушалась и та часть корабля, которую он успел экспроприировать, и для окончательного решения этого вопроса мне пришлось бы испарить большую часть судна. Даже если бы на это хватило энергии бластера, разрушать корабль, альтернативы которому у меня на данный момент нет, показалось мне не слишком разумным.

Конечно, если бы на корабле был весь Элронд, я без колебаний спровоцировал бы взрыв ходового реактора, дабы избавить галактику от нависшей угрозы, но уничтожать какую-то тысячную доли процента Элронда ценой собственной жизни были не слишком эффективно.

Поэтому большую часть времени я валялся на полу в ходовой рубке, копаясь в интерфейсе и размышляя, о том, что я сделал не так и что мне надо сделать, чтобы все исправить.

Или спал.

* * *

Они вошли в грузовой отсек, взломав дверь шлюза. Их было двое — большой и маленький, оба в скафандрах, скрывающих фигуры. Оба в зеркальных шлемах, маскирующих лица.

Я включил систему внутреннего наблюдения и увидел, как они обшаривают грузовой отсек лучами своих фонариков.

И услышал их голоса.

Глухие и измененные из-за напяленных на их обладателей шлемов.

— Это не его тело, — сказал маленький, и я понял, что они обнаружили Киру.

— Это и не может быть его тело, к хренам, — сказал большой. — Потому что это тело мертвое. А он, сука, жив. Сидит где-то, наблюдает за нами и, сука, хихикает.

— Столько времени прошло… Почему ты думаешь, что он до сих пор жив?

— Потому что война, сука, не окончена, — сказал большой.

— Какая война?

— Вечная война, — сказал большой. — Это как свет против тьмы, хаос против порядка, никон против кэнона, линукс против винды, айфон против самсунга, физрук против всяких козлов. Война никогда не кончается, она будет идти до самого конца времен, и пока она идет, физрук, сука, бессмертен.