Физрук-4: назад в СССР

Пацаны с готовностью покивали, хотя, скорее всего, до них дошло только слово «американский». Я больше не стал читать им нотаций, а просто поставил кассету с фильмом Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня». И с удовольствием посмотрел его вместе с учениками. Странно, что его не показывали в СССР, ведь это одно из главных разоблачений американской военщины. И вообще зря советские чиновники упускают возможность бороться со своим идеологическим противником его же оружием, используя западную культуру, а не запрещая ее.

Может, я чего-то не понимаю, но именно запреты и делали такой привлекательной ИХ музыку, кино и одежду. Из своей первой юности я помнил, как на комсомольских собраниях нас стращали тем, что носить заокеанские джинсы — это значит лить воду на мельницу империализма. А не проще ли было закупать их побольше и продавать подешевле, чтобы все эти «левайсы», «монтаны» и прочие «ранглеры» перестали быть элементами красивой жизни, а превратились бы в обычные синие штаны?

Когда «Апокалипсис…» завершился, я отправил своих учеников и воспитанников по домам. Расходились притихшие. А может быть, стеснялись при мне выразить обуревавшие их эмоции. И сейчас, выйдя на улицу, начнут орать, подражая американским капралам и устраивать дурашливые спарринги, словно персонаж Брюса Ли со своими врагами. В спортзале я бы эту самодеятельность пресек, но за пределами школы моя власть кончается. Пусть дурачатся. Возраст такой.

Оставшись один, я завалился на боковую. Выходных у меня опять, считай, не было. И непонятно, когда будут? Разве что — на весенних каникулах. Утром в учительской ко мне подошел Карл.

— Супруга моя осмотрела подвал и не просто — осмотрела, а все обмерила, ощупала и едва ли не обнюхала. И сейчас у нее в голове варятся идеи. Так что, думаю, вскоре появятся уже более конкретные эскизы.

— Отлично! — откликнулся я. — Главное, пусть определится с тем, какие понадобятся материалы.

— Об этом можешь не беспокоиться, она и смету составит.

— Ну и превосходно!

Случился у меня разговор и с Витьком. На большой перемене он подсел ко мне в столовой. Похоже, это становится у нас с ним основным способом выхода на связь. Ковыряя вилкой остывшие макароны с гуляшом, он пробурчал:

— Почему не сообщил о нападении?

— О каком нападении? — удивился я, потому что уже подзабыл о стычке с хулиганами.

— Вчера скорая забрала Борзикова с ножевым ранением в руку. У него началось воспаление. Борзиков показал, что это ты его ударил ножом.

— А ведь я его предупреждал, что если он к врачам не обратится, достукается до заражения крови.

— Так это действительно твоя работа?

— Моя. Разве я отрицаю?.. Подошли три отморозка. Борзый — с цепкой, Фомка — с финкой, Сарай — с дрыном. Начали права качать. Пришлось отобрать у Фомина ножик и кинуть его в Борзикова, чтобы не получить велосипедной цепью. Сарай благоразумно сделал ноги. Вот и все.

— Ладно, об этом ты следователю расскажешь, — отмахнулся Курбатов. — Только мне надо было сразу сообщить.

— Эдвин не успокоится, пока не сживет меня со свету, ну или пока вы его не возьмете, — сказал я.

— Возьмем, — буркнул трудовик. — Только их всех надо сразу брать, чтобы не успели следы замести. И по всей цепочке. А это не так-то просто. До сих пор непонятно, откуда здешние цеховики берут лейблы для своих подделок. Ясно, что из-за границы, но кто их привозит в Союз и через кого они попадают в Литейск? Вот наши информаторы сообщают, что шьется новая партия шмоток с подлинными лейблами. Откуда они у нас взялись? Неизвестно! Большая надежда на твое сотрудничество с Ильей Ильичом.

Я угрюмо кивнул. Мне было известно имя человека, который является передаточным звеном, но я не мог его назвать. Еще и потому, что назови я фамилию будущего-бывшего тестя, придется назвать и фамилию Машуни. Затаскают девчонку, которая ни сном, ни духом. Как она докажет, с ее-то профессией, что не имеет отношения к делам цеховиков? Разве что это подтвердят сами цеховики, когда их начнут допрашивать. А зачем им это? Уж если тонуть, то лучше потянуть за собой и других. Так что я лучше помолчу.

Не лейблы — камень преткновения, а сам факт подпольных цехов в Союзе. Я не особо их осуждаю, ведь порождены они спросом и дефицитом. Продукция, сшитая по лекалам утвержденным минлегпромом, однообразная, однотипная, и зачастую вовсе страшная. А людям хочется пофорсить в модной одежде. Где же ее взять? Фарца тоже не восполняет потребности, и дерут за нее втридорога. Вот и появились в СССР цеховики — предки современных предпринимателей.

Кстати, подумав о Маше, я по странной ассоциации вспомнил, что собирался перевести деньги матери Санька. И после окончания уроков, потопал на почту, где отправил перевод на тысячу рублей. Мог бы и больше, но не хотелось лишних вопросов. Буду отправлять понемногу из разных почтовых отделений. А вернувшись домой, позвонил Вершковой. Надо же узнать, как у нее дела? Машуня предложила встретиться, но так как она засиживается на работе, то попросила заехать к ней.