Физрук

И как всегда, умное чтение натолкнуло меня на не очень веселые размышления. За всю свою предыдущую жизнь я столько не думал, сколько за пять месяцев, прожитых в СССР. Мучило меня то, что хочешь не хочешь, а как-то придется вытаскивать Арабова из цепочки шпионско-торгашеской преступной деятельности, в которой он замешан. Этот человек был мне, мягко говоря, неприятен. Он не невзлюбил меня с момента нашего знакомства, когда Лизка впервые притащила жениха, то есть меня, в их бывшую коммунальную квартиру в центре Москвы.

Я платил ему тем же. И если бы за ним пришли тогда, в девяностых, я ничего, кроме злорадства, не почувствовал бы. Увы, в те времена мой будущий-бывший тесть мог уже гордиться тем, что был одним из тех, кто наладил коммерческие связи с иностранцами в «эпоху застоя». Если же его арестуют сейчас, гордиться ни ему, ни семье будет нечем. Из коммуналки их, может быть, не выставят, а вот все купленное на преступно нажитые доходы точно конфискуют.

И Елизавета Сергеевна вряд ли превратится в фирменную барышню, поступившую в ВУЗ по блату. С ее-то умом и талантом максимум, что ей светило — это ПТУ. Хотя не уверен, что из нее вышел бы толковый штукатур или повар. Насколько я помню, при виде кастрюли, в которой надо было сварить хотя бы картошку, Лизку начинало трясти. Скорее всего, она бы сидела на шее стареющей матери, такой же неумехи, как она, покуда та получала бы жалкую пенсию по старости.

Коротко говоря, у меня не было причин спасать это семейство, потому что это убежденные паразиты. Да, Сергей Константинович, где-то, как-то служил, но военный из него, как из дерьма пуля. Я это понял сразу, потому что снял погоны только недавно и еще по-привычке сравнивал гражданских с офицерами, прошедшими горячие точки. Арабов был настолько не похож на офицера, что у меня не возникло желания узнать в каком роду войск он служил, но теперь-то я понимаю, что скорее всего — по интендантской части.

И тем не менее — спасти эту кучку паразитов придется. Даже не ради себя, а ради Альки, Сереги, Вадика, других пацанов, которые мне доверились. Теперь я себе самому не принадлежу, но не потому, что мне надо три года отрабатывать по распределению, а потому, что так я понимаю свой гражданский и человеческий долг. Не успел я додумать эту в высшей степени пафосную мысль, как раздался телефонный звонок. Отложив книгу, в которую уже несколько минут смотрел и видел фигу, я машинально взял трубку.

— Слушаю!

— Александр Сергеевич! — раздался в наушнике голос, который мне хотелось услышать меньше всего. — Илья Ильич говорит…

Часть 5

Глава 1

И какого беса ему от меня понадобилось?

— Слушаю вас! — буркнул я.

— Мне хотелось бы встретиться с вами, — проговорила трубка голосом Ильи Ильича.

— Когда?

— Сейчас!

— Где?

— В приятном месте, которое вам хорошо знакомо.

— Ладно. Только ненадолго.

— Одевайтесь и выходите. У ворот вас ждет машина.

Ну что ж, посмотрим, что они там удумали. Я оделся, обулся и вышел во двор. За воротами и впрямь маячила какая-то тачка. Пройдя через калитку, я увидел, что это старенькая «копейка». Илья Ильич мог бы прислать что-нибудь и покруче. Шифруется?

Я потянул на себя ручку пассажирской дверцы и как только уселся рядом с водителем, понял — кого за мною прислали.

— Здравствуй, Саша!

— Та-ак, значит, тачку ты не продал, — вместо приветствия, пробормотал я. — Впрочем, я с самого начал знал, что все это твое якобы обнищание, дешевый балаган… Все еще дворником трудитесь, Иннокентий Васильевич?

— Добрые люди помогли вернуть машину, — начал оправдываться Стропилин. — И работу нашли.

— А к жене моей тебя тоже добрые люди заставляли ходить? На чаёк!

— Да ничего такого не было, Саша!.. — запричитал он. — Я к Илге Артуровне отношусь с огромным уважением!

— Я знаю — что не было, — ответил я. — Будь по другому, тебе уже нечем было за баранку держаться… Давай, крути педали, пока я тебе ноги не повыдергивал.

Кеша засопел жалобно, вдавил педаль газа и мы покатили.

— Никак не пойму я тебя, Стропилин, — продолжал я воспитательную беседу. — То ли ты дурак, то ли законченная сволочь?.. И что ты все время возле меня крутишься? Сначала хотел втянуть меня в свою сомнительную коммерцию, затем — в уголовное дело, потом попытался влезть в мой дом…

— Я хотел помочь тебе, но этот капитан Киреев впился, как пиявка… А к тебе я приходил, потому что мне поговорить было не с кем, а Илга Артуровна все же психолог…

— Ага, детский… Сопельки тебе вытирала…

— Думаю, скоро ты поймешь, как на мой счет ошибаешься.

— Молись, чтобы я действительно в тебе ошибся, — сказал я.

«Жигуль» завернул во двор мне действительно знакомый. Правда, я здесь давненько не бывал. Кроме Кешиной тачки, здесь была еще черная «Волга». Для крутого мафиози слишком скромно. Хотя может в этой скромности и весь смысл. Иномарка в СССР всегда на виду, а на продукцию отечественного автопрома граждане внимания не обращают. Я вышел из машины и, не дожидаясь Стропилина, ввалился в кабак, предназначенный для городской элиты.