Она поднялась на носочки и поцеловала как следует, поймав его рот самым быстрым движением языка по губам. Драко вздрогнул и отпустил ее, прежде чем смог решить никогда больше не отпускать.
Она улыбнулась и коснулась его щеки, затем повернулась и указал на башню.
— Туда, — сказала она. — Мы были правы. На башне какое-то движение.
Драко заставил себя сконцентрироваться на задаче. Он взглянул на башню, изучая ее снаружи и рассмеялся:
— Моим предкам действительно следовало бы изучить местность, — сказал он в ответ на вопросительный вид Гермионы. — Это северная башня, все верно. Северная башня Малфой Мэнора, — он указал на высеченную в камнях резьбу на вершине рушащейся башни. Она была изношенной и грязной из-за времени, но он мог разглядеть очертания виноградных лоз, которые окружали герб Малфоев.
Это было все, что осталось от его дома, и на краткий, головокружительный миг он задался вопросом, как отреагирует Министерство, если он потребует переехать сюда. Башня принадлежала ему.
Драко посмотрел на Гермиону, его сердце застучало быстрее из-за внезапной идеи:
— Проведи меня внутрь, — сказал он. — Что бы мы еще ни делали, проведи меня внутрь башни.
Гермиона кивнула. Она двинулась ближе к башне, и воздух перед ней замерцал. Она отскочила назад с шипением, тряся рукой, будто ее ударило током. Она вытащила палочку и выпустила красные искры в башню.
Мерцание над дорогой исчезло. Легкий ветерок начал набирать силу, дуя все быстрее и сильнее, пока не стал давить на них сзади. Порыв ветра подтолкнул их обоих к башне, и слабый крик превратился в плачущий голос, который они слышали над полями в ту ночь, когда впервые охотились за призраком.
Сначала голос принадлежал Чарити, затем Джилли, затем снова Чарити, а потом обеим. Драко мог расслышать лишь несколько разрозненных слов в вое. Спаси, башня, пожалуйста — ничего из этого не складывалось в связное предложение, и безумный смысл слов раздирал его нервы. Он держался рядом с Гермионой, загораживая ее от сильного ветра. Его выводило из равновесия все это, из них двоих Гермионе нужно было оставаться спокойной. Когда Рабастан решит напасть, только у Гермионы будет палочка.
Ветер менялся, усиливаясь и стихая, в него проскальзывали другие голоса. В нем звучали четкие гласные его матери, гнусавый визг Пэнси, безумная дикость Беллатрисы. В нем танцевали голоса каждой женщины, которую он знал, каждой женщины, которая оставила свой след в его жизни. Он знал, что это лишь его воображение, его разум пытался найти смысл в звуках.
Но даже понимание этого не смогло остановить дрожь, которая пробежала по нему, когда вой принял голос Гермионы. Словно она звала его по имени и поднимала голос, стонала точно так же, как она делала, когда он занимался с ней любовью. Он не осмелился спросить Гермиону, слышит ли она тоже самое или другие голоса. Может быть, мужчины, которых она знала, может быть, его голос, полный отчаяния и задыхающийся у ее уха. Они приблизились к башне. Стала видна темная арка, в которой когда-то было окно.
Драко вспомнил рисунок, который он видел в одной из книг в библиотеке поместья. В окне были витражи, выполненные в основном в зеленых, синих и красных тонах. Женщина в длинном алом платье сидела на камне у реки. Мужчина в доспехах стоял перед ней, отвернувшись в сторону. У него были белые волосы и острый нос, как и у каждого Малфоя в истории. У нее были темные волосы, растрепанные и распущенные, а лицо было закрыто руками. Драко так и не узнал, что или кого представляло собой окно. Даже портреты в поместье отказывались говорить об окне и паре, которую оно изображало. Теперь от него не осталось ничего, кроме завитка рукава женщины сбоку от арки.
Воющий ветер прекратился, и их окутала тишина. Гермиона напряглась и приподняла палочку. В тускнеющем свете они заметили движение за аркой, затем Джоффри прошел через нее, спотыкаясь, будто его толкнули. Он упал коленями в грязь. Драко схватил Гермиону за свитер, прежде чем она смогла броситься вперед.
— Приманка, — прошептал он ей. — Он приманка, Гермиона.
Она выругалась, но перестала тянуться к пленнику. Из башни донесся насмешливый голос:
— Гриффиндорцы всегда бросаются навстречу опасности, не так ли? Я разочарован. Может быть, если бы он был домашним эльфом, ему бы повезло больше, — заклинание ударило Джоффри в спину. Он упал на четвереньки, взвыв от боли. Рабастан вышел из арки, держа Джилли перед собой. Он упирался палочкой ей в шею. — Смотри, — проворковал ей Рабастан. — Больше друзей на нашей вечеринке.
— Извините меня, — сказала Джилли, слезы текли по ее испачканным щекам. — Мистер Крауден — Стэн — он сказал, что знает, где найти Фриза, и поможет мне. Я думала, что могу доверять ему, потому что он знал про призрака и верил в —
— Заткнись, — Рабастан ткнул палочкой в нижнюю часть ее челюсти. Бормотание Джилли перешло в тихое рыдание. Рабастан покачал головой. — Терпеть не могу, когда женщины болтают без умолку. Они могут использовать свой рот в лучших целях. Верно, племянник?