Финансовый мониторинг. Том II

Иногда права и обязанности субъектов Закона № 115 совпадают таким образом, что обязанность по отношению к государству одновременно является и правом субъекта Закона № 115. Например, если клиент субъекта Закона № 115 оказался лицом, которое включено в перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму, то его денежные средства или имущество, как часть проводимой субъектом Закона № 115 операции, подвергаются блокированию в установленном Законом № 115 порядке. Получается, что субъект Закона № 115 обязан заблокировать денежные средства или имущество. Это его обязанность по отношению к государству, представителем которого в данном правоотношении с ним выступает Росфинмониторинг. Но по отношению к клиенту блокирование денежных средств такого клиента – это право субъекта Закона № 115. Но тогда возникает вопрос, относящийся к теории права: в чём суть различий между правом и обязанностью, учитывая, что в данном случае субъект Закона № 115 имеет право по отношению к клиенту, но не может отказаться от реализации этого права? А как мы уже знаем, в теории права считается непреложным утверждение о том, что субъективное право – это мера возможного поведения, а главное – субъект права может реализовать, а может не реализовать свое субъективное право. Казалось бы, в приведенном примере концепция субъективного права, как она понимается юристами (мера возможного поведения), не работает, так как речь-то идет о должном, необходимом поведении. Ответ здесь таков: норма обязывающая, а субъективное право в этой норме и вторично, и производно, как элемент от доминирующей в ней обязанности. А правоотношение ПОД/ФТ возникает на основе Закона № 115, который является нормативным актом публичного права.

Приведенная нами концепция понимания классификации правовых норм позволяет, на наш взгляд, лучше разобраться, казалось бы, в некоторых сложных вопросах правового регулирования субъектов Закона № 115. Возьмем, к примеру, норму права: блокированию подлежат денежные средства или иное имущество организации или физического лица, в отношении которых имеются достаточные основания подозревать их причастность к террористической деятельности (в том числе к финансированию терроризма) при отсутствии оснований для включения в перечень таких организаций и лиц. Что здесь закреплено в статье 3, а затем и в статье 7.1 Закона № 115: субъективное право или обязанность субъекта Закона № 115? На наш взгляд, это обязанность, которая одновременно совпадает с правом субъекта № 115 по отношению к его клиенту. Но такое субъективное право – вторично. Доминирует обязанность.

Норма права текстуально выражена в нормативных актах (законах и подзаконных актах). Иногда смысл правовой нормы нуждается в толкованиях (чаще всего – грамматических и систематических) для того чтобы понять логику законодателя.

Каждая норма права действует не изолированно от других правовых норм, поэтому для уяснения ее смысла порой приходится применять систематическое толкование). Например, на практике возник вопрос, по которому потребовались разъяснения со стороны Банка России.

Как уже говорилось, в Законе о Банке России нет правовой нормы, которая бы предусматривала компетенцию Банка России давать официальные толкование федеральным законам. И тем не менее письма Банка России, по сути, имеют значение для уяснения смысла норм права, которые предусматривают обязанности субъектов Закона № 115.

Приведем пример разъяснений Банка России.

Суть вопроса, с которым банки обратились за разъяснениями в Банк России:

«В период действия банковской гарантии, выданной по просьбе юридического лица – принципала, банк-гарант получил достоверные сведения об операциях с денежными средствами, подлежащих обязательному контролю, которые были совершены его клиентом-принципалом через другие банки. Например, речь идет о получении или выдаче принципалом – юридическим лицом беспроцентных займов, операции по которым были проведены в других кредитных организациях, обслуживающих его счета, или об иных операциях, также относящихся к обязательному контролю, операциях с драгоценными металлами, по договору о финансовой аренде (лизинге), сделкам с недвижимостью и т. п.

Обязан ли банк сообщать в уполномоченный орган об указанных операциях, подлежащих обязательному контролю, совершённых в период после того, как принципалу была оказана услуга по выдаче банковской гарантии, срок которой не истек?»

По мнению банков, которые обратились за разъяснениями в Банк России, из подпункта 4 пункта 1 статьи 7 Закона № 115-ФЗ следует, что обязанность по уведомлению уполномоченного органа об операциях, подлежащих обязательному контролю, возникает только у организаций, непосредственно осуществляющих операции с денежными средствами.

Представляется, что организации, осуществляющие операции с денежными средствами, должны отвечать следующим двум признакам: