Финалом Злодейки может быть только смерть

— Эй. Тебя ищет твой брат. Он сказал передать, чтобы ты шла на склад спортзала.

Это был один из тех детей, которые отдавали предпочтение второму ублюдку, имеющему силу и контроль над школой.

Не почуяв подвоха, я направилась в кладовую.

Я заметила, что второй ублюдок как-то связан с издевательствами в школе, но не слишком серьезно задумывалась об этом.

— Брат…..?

Тихо открыв дверь, я осторожно вошла в кладовку.

В темноте ничего не было видно.

Когда я забрела внутрь, мне на голову внезапно что-то натянули. Похожее на полиэтиленовый пакет.

— Ч-что……. Ай!

Мне закрыли лицо и затащили глубже в подсобку, а затем сильно избили.

Десятки ног пинали и топтали меня.

У меня не были ни секунды на передышку. Все, что я могла тогда делать — это повизгивать ото всех издевательств, сжавшись в комок.

— Воу, так бодрит! Откуда вообще взялась эта нищенка? У неё недостаточный статус, чтобы ходить в ту же школу, что и мы.

— Эй. Но разве у нас не будет огромных проблем, если её братья узнают?

— Абсурд. Её братья до смерти её ненавидят. Я увязался за своим отцом на встречу, и в своем разговоре они обсуждали её. Братьев просто трясло от отвращения.

Они с ухмылками бросали эти гадкие фразочки, наблюдая за тем, как я пытаюсь прийти в себя, собрав последние оставшиеся силы.

Слова ранили сильнее, чем их действия минуту назад.

— Эй. С этого момента, вы ничего не видели и не слышали, ага? Не говорите ни слова о сегодняшнем.

Вместе с этими словами, я услышала шаги людей, покидающих подсобку.

После этого, я не меньше часа совершенно неподвижно лежала там, на полу.

Потому что мне было так больно, что я даже пошевелиться не могла.

Прошло много времени прежде чем я едва смогла встать снова.

Я сняла с головы пакет и увидела, что и моя сумка, и форма были испачканы.

Доползла до уборной и начала стирать все пятна на своей школьной форме, пока не поняла, что это не то, о чем мне стоит беспокоиться.

Зеркало явило мне мой синяк под глазом. Из чего я сделала вывод, что били меня не только по телу, но и по лицу.

При виде себя, у которой словно на лбу написано "жертва побоев", с губ сорвался смешок.

Не помню, что чувствовала, пока меня пинали, потому что тогда я вырубилась, и мой разум был пуст.

Я потащилась к тому адскому дому. Так ненавидела этот дом, что предпочла бы умереть, чем возвращаться, но кроме него, мне идти было некуда.

Несчастная, я переступила порог дома. Должно быть, отец и два моих сводных брата успели немного перекусить в гостиной за то время, пока меня избивали.

— Я дома.

Поскольку я не могла к ним присоединиться, торопливо поклонилась, приветствуя, и поспешила к лестнице.

— Подожди. Остановись здесь.

Обычно их не заботит, вернулась я домой или нет.

Но неприятности не могли на сегодня закончиться, а потому, меня подозвал второй ублюдок.

— Эй, я сказал остановись!

Я проигнорировала его и продолжила идти. Второй брат, увидев мою реакцию, встал с места.

Меня схватили за запястье, прежде чем я успела добраться до лестницы.

— Эй, что это все значит? Почему ты в таком виде?

— ……Ничего особенного. Я просто упала.

Я отвечала, склонив голову. Это должно было скрыть мой синяк под глазом за волосами.

— Эй, посмотри на меня. Тебя избили?!

— Нет. Как я и сказала только что, я упала.

— Агх, я же сказал тебе поднять голову!

Я хотела уйти в свою комнату и отдохнуть от всего, но нужно же было ему заблокировать мне путь и схватить меня за волосы.

— Ты, что это за синяк? Какой ублюдок это сделал? Что за чертов….!

Рука парня открыла мое обезображенное лицо.

— Пустяк.

— О, пустяк? Да какой это п…….!

— Это реально пустяк, серьёзно! Пустяк, я же говорю, пустяк-!

Я, наверно, сошла с ума, раз накричала на него, да еще и случайно стряхнула с себя его руку.

Даже мой отец и старший сводный брат широко раскрыли глаза. Вероятно, из-за того, что они никогда не видели, чтобы я злилась сама на себя.

Тогда я подумала, что не могу стать несчастней чем сейчас.

Тот факт, что они хорошо проводили время, ели фрукты, пока меня избивали в подсобке спортзала.

— С каких это пор ты начал заботиться обо мне!

И сцена того, как эти трое по-семейному проводили время в гостиной, когда я переступала порог дома, вызвали у меня зависть. Ревность.

А я, что не могла к ним присоединиться……

— Пожалуйста, просто оставьте меня в покое! Разве я просила вас что-то делать для меня раньше? Я даже ничего такого не вытворяла, так почему! Почему вы все продолжаете…..!

В комнате стало тихо, до мурашек на коже.

Я всегда считала, что плач означает потерю и неудачу, но в тот момент не могла остановиться. Все непролитые до сих пор слезы хлынули рекой.

Я рыдала, как маленький ребенок, не зная, с какими лицами они глядели на меня.

Через несколько дней, когда синяк под глазом исчез, ко мне подошел второй ублюдок и сказал:

— Я поймал их всех и избил до полусмерти.

Вот что он произнес, даже не поздоровавшись. Я уже была в некотором роде в курсе того, что некоторые проблемные дети были госпитализированы одновременно, из слухов.

— Насколько должна быть высока колокольня, с которой на тебя плюют, чтобы осмелиться это сделать?

Пробурчал он, глядя на меня, опустившую голову.