Финал

Нефтяников среди военных не оказалось, и восстановить поврежденные платформы было гораздо сложнее, нежели очистить их от гнездившихся там мутов. Методом проб и ошибок немногочисленные военные инженеры разобрались в устройстве и принципах работы платформ, и нефтедобычу удалось восстановить. Машино- и станкостроения в мире более не существовало, и необходимые для реанимации платформ запчасти приходилось искать на других нефтедобывающих платформах по всему морскому шельфу. В итоге объемы налаженной добычи были далеки от промышленных показателей старого мира, но для нужд десяти тысяч граждан Конфедерации добытой нефти хватало. Тем более что без соответствующего производства автомобильный транспорт быстро изнашивался, и его было решено заменить на гужевой в целях экономии топлива и улучшения экологии острова. Небольшой авиационный парк и пара боевых кораблей, поддерживавшихся в рабочем состоянии ради рейдов на материк за женщинами и разного рода запчастями-припасами, в совокупности с рыболовецким траулером, небольшим танкером и двумя гражданскими грузовыми судами, поглощал почти всё топливо, не истраченное в электростанциях острова. Поэтому добыча на нефтяных платформах велась, не прекращаясь, что усугубило износ оборудования. В общем, к настоящему моменту в рабочем состоянии осталась только эта нефтедобывающая платформа, для которой постоянно велся поиск и изготовление запчастей.

Одним словом, Димка был в числе тех, кто делал для Конфедерации великое дело – обеспечивал Технологии топливом. Конечно, его участок работ был жутко тосклив и физически утомителен, но отпуск, во время которого можно было вкушать плоды трудов своих, скрашивал все издержки. Вот только первую половину вахты, когда очередной отпуск только что закончился, а до следующего еще целая вереница дней, кажущихся бесконечной рутиной, наполненной холодом, теснотой и грязищей, переживать было очень тяжело. Особенно страшно Димке было во времена штормов, когда гигантские ледяные волны обрушивались на нефтедобывающую платформу с такой яростью, что мощная конструкция из бетона и стали содрогалась, словно дощатая. С каждым ударом стихии ему казалось, что вот сейчас вздрагивающая конструкция не выдержит бешеного натиска и начнет разрушаться. И Димка будет размазан водным тараном по ржавому металлу или пойдет ко дну с переломанными конечностями. Случалось, что шторма бушевали по нескольку суток, и это было жестоким испытанием для Димкиной психики. Плавать он, ясное дело, не умеет, да и не спасет это умение никого: до берега двести километров. На платформе есть несколько лодок и катер, использующиеся в технических целях, но надеяться на них в случае крушения бесполезно. Даже если лодка доплывет до побережья, там всех сожрут муты. Море – это же вода, рай для мутантов, тысячи их плещутся у береговой линии. Так что в некотором смысле даже хорошо, что платформа стоит так далеко от суши. Двести километров мутам не проплыть. Хотя из воды иногда выпрыгивают какие-то жуткие морские твари, но платформа высокая, и долететь до людей им не удается. Тварей Димка не боялся, тут установлены настоящие крупнокалиберные пулеметы старого времени, а вот шторма и вечный промозглый холод сильно подрывали его душевное и физическое здоровье. А тут ещё не прекращающаяся боль в бедре, усиливающаяся на погоду. Да чтоб этому Штурвалу мутировать в жутких мучениях! Текущая вахта выдалась особенно фиговой в плане погоды, и задетая пулей кость ныла, не переставая. Надо будет сходить в госпиталь по возвращении.

– Вторзам, отдохни, мы сами догрузим, – один из его новых московских подчиненных заметил болезненную гримасу на Димкином лице. – Тут немного осталось.

– О’кей, – согласился Димка с солидной важностью и похромал в сторону, освобождая подчиненным путь к заметно поредевшему скоплению обшарпанных ящиков.