Филипп II Македонский

Две из пяти голов из слоновой кости имеют поразительные черты сходства с другими дошедшими до нас изображениями Филиппа II и Александра; правый глаз у головы Филиппа изувечен (рис. 23г; ср. рис. 7). Третья голова, по-видимому, изображает Олимпиаду (рис. 23в; ср. рис. 10). Отождествить две оставшиеся головы (одна женская, вторая мужская) не удается. Возможно, не следует заходить слишком далеко и искать связь между пятью головами и пятью статуями, установленными в Филиппейоне (напомним, что это были статуи Филиппа, его матери и отца — Эвридики и Аминты, его сына Александра и Олимпиады (рис. 3)). Однако совпадение в числе статуй и голов не нужно сбрасывать со счетов, и можно предположить, что головы изображали главных членов семьи Филиппа. Сложно допустить, что голова Олимпиады была бы включена в этот семейный портрет, если бы в Гробнице II был похоронен Филипп III, так как именно Олимпиада приказала убить и его самого, и его жену.

Экспертиза человеческих останков в ящике (рис. 8) показала, что они были омыты в вине и завернуты в пурпурную ткань, и это хорошо укладывается в общую картину похорон Филиппа. Кроме того, есть же еще и череп. Предварительное исследование, ко всеобщему удивлению, не выявило никаких повреждений. Иными словами, не было обнаружено никаких следов страшной раны, которую царь получил при осаде Мефоны в 355/4 году (см. с. 83).[996] Позже один британский анатом не согласился с этими выводами. Он нашел серьезную травму в области правого глаза и скулы и с помощью ученых, судмедэкспертов и медиков, опираясь на строгую научную и методологическую базу, реконструировал лицо усопшего (рис. 1).[997] Как видно по реконструкции, правый глаз сильно изувечен, и это вполне соответствует ране Филиппа. Кроме того, как уже отмечалось, на голове Филиппа II из слоновой кости также видно увечье правого глаза (рис. 7).

Эта реконструкция была подвергнута критике, в том числе и потому, что кости могли быть повреждены пламенем погребального костра.[998] Впрочем, выводы Барциокаса, отождествившего череп с Арридеем на основании макрофотографий, недавно были убедительно оспорены не только исходя из исторических, но и из медицинских соображений.[999] В частности, была продемонстрирована несостоятельность его аргументов, согласно которым останки принадлежат Арридею и Эвридике, поскольку кости были обезжирены (то есть сухие, без остатков плоти) при кремации перед вторыми (царскими) похоронами. Оба лежали в могиле шесть месяцев перед тем, как их извлекли и перезахоронили. Основываясь на сходных случаях из более поздней истории (в том числе экспертные заключения патологов), исследователи пришли к заключению, что тела, пролежавшие в могиле даже столь непродолжительное время, все равно будут обезжирены.

Очевидный признаки спешки, вследствие которой часть погребальной утвари Филиппа осталась в проходной камере, и отсутствие украшений на стенах главной камеры соответствуют тому, что нам известно о ситуации после убийства Филиппа. Как мы уже говорили, Александр был вынужден поспешить с похоронами отца из-за возникших сложностей. Его планы воздвигнуть в будущем большую и роскошную усыпальницу для Филиппа свидетельствуют о намерении перезахоронить его прах, и поэтому он не слишком заботился об отделке гробницы в неразберихе, царившей первые несколько месяцев его правления. Впрочем, не ясно, собирался ли Александр перестроить уже имевшуюся гробницу или перенести останки отца в другое место. Естественно, после смерти Александра все эти замыслы остались втуне.

Наконец, не таким уж бесспорным выглядит и отождествление некоторых предметов, найденных в гробнице, с личными вещами Александра Великого. Я не сомневаюсь в том, что после смерти Александра в 323 году его полководцы и его секретарь Эвмен взяли себе часть вещей усопшего. Однако лишь на том основании, что на так называемой Александровой мозаике из Помпей (которая, как полагают, является копией с более ранней картины) Александр одет в кирасу, похожую на ту, которая была найдена в Гробнице II, нельзя делать вывод, что это одна и та же кираса. Точно так же тот факт, что у Александра был церемониальный щит, а Эвмен забрал его корону, вовсе не означает, что именно их обнаружили при раскопках. Сложно представить себе, чтобы у такого могущественного и богатого царя-воителя, каким был Филипп II, не было, например, церемониального щита. К тому же мы знаем, что Александр взял свой щит из храма Афины в Трое только после того, как переправился в Азию в 334 году.

Существенно облегчить датировку гробницы могли бы нумизматические свидетельства, но ни в одном из вергинских захоронений не было найдено никаких монет. Возможно (это сугубо гипотетическое предположение), отсутствие монет в Гробнице II связано с тем, что Александру нужны были все деньги, какие только он мог собрать, из-за оскудения казны в последние годы правления Филиппа.[1000]