Фиктивный брак. Жизнь - это судьба

Таким образом, единственным входом в эти комнаты оставался путь через гостиную. Именно через гостиную вошел сейчас Реке раскованной походкой человека, который думает, что он один. При виде фигуры в теннисном платье нежно-розового цвета, стоявшей перед комодом спиной к нему, он замер. В зеркале отражалось ее лицо, ее округлая, покрытая персиковым загаром рука, прижимающая к мягкой груди тугую стопку мужских белых сорочек к вечернему костюму. Рекс Траверс никогда не видел ничего более женственного, чем ее появление в этой сугубо мужской обстановке. Контраст привлек и потряс его, вызвав желания, которые, увы, невозможно было осуществить. Ведь речь шла о том, чтобы вырвать у нее стопку белья, отшвырнуть куда-нибудь подальше, схватить ее руки, поднять, обвить ими свою шею и таким образом захватить ее в плен! Однако, по логике… ведь она была его женой! В его комнате!.. Отвратительная ситуация.

— Извини, — сказал он беззаботно, — я не знал, что ты здесь, Джой.

— Я просто убираю твои выстиранные вещи! — воскликнула она с той же беззаботностью.

— Я пришел за книгой. — Он нашел ее; какой-то научный трактат о «Предупреждении материнской смертности», над которым сосредоточенно думал прошлой ночью, когда не мог уснуть.

Там, в этой залитой солнцем комнате, они смотрели в лицо друг другу — пара, казалось, созданная друг для друга; идеальная пара в глазах простодушных. Крупный, мускулистый англичанин, потерявший задумчивую привлекательность отрочества, но получивший взамен в конце солнечного расцвета юности девушку, все еще остающуюся нераспустившимся цветком.

Из противоположных концов комнаты они смотрели в лицо друг другу так беззаботно, открыто, словно он постоянно встречал ее в своей спальне, деловито хлопочущую, восхитительно хорошенькую… Рекс спрашивал себя, слышала ли девушка что-нибудь о Тантале.

А она говорила в это время легко и беспечно:

— Я поменяла прачечную; невестка Мелани делает это гораздо лучше и дешевле, чем те идиоты, которые в первую неделю нашего приезда крахмалили твои мягкие воротнички, как доску. Смотри, правда, хорошо?

— Прекрасно, — произнес Рекс, внимательно рассматривая предмет одежды, который она бережно приподняла с подушки. Это был один из его льняных белых халатов; идеально выстиранный, свежий, как только что сорванная гардения, отутюженный, он сохранил очертания плеч и спины владельца, так что даже пустой казался Джой частью Рекса. Она вешала халат в шкаф, а он смотрел на ее нежное, кроткое личико с дежурной улыбкой. Замаскированное, непроницаемое.

О чем она думала? Он не знал. Он ничего не знал! Может быть, она идеальная «миссис Ролинз» из рекламы, которая не думает ни о чем, кроме крахмала Робина и тому подобных забот, связанных со стиркой? Или она пребывает в мечтах об этом веретенообразном Форде? Он ничего не знает! Мучительное раздражение поднялось в нем, и голосом доктора Траверса, обращающегося к своему секретарю мисс Харрисон, он сказал, что ей не следует заниматься этой утомительной работой.

— Мери делала это на Харли-стрит вполне сносно.

— Да! — воскликнула Джой. — На Харли-стрит! Но здесь — тебе не кажется? — твои пациенты сочли бы естественным то, что я занимаюсь сортировкой твоего выстиранного белья, слежу за твоей перепиской и так далее.

Это послужило толчком для дальнейшего. Поезд тронулся и набирал скорость. Представьте себе напряженность и взвинченность этих людей, привлекательных, здравомыслящих, честных, благородных, горячо любящих друг друга, состоящих в законном браке, но разделенных невидимым барьером, более прочным, чем белая дверь его спальни, где они сейчас пикировались.

3

Тяжелый занавес заколыхался перед глазами Рекса. Он начал очень спокойно:

— Если ты не против, я хотел бы поговорить о вчерашнем приеме… Когда у нас были сестры Симпетт и другие.

— Ты имеешь в виду Фордов?

Эта фамилия словно висела в воздухе и вот теперь материализовалась. Однако, произнесенная вслух, сможет ли она наконец избавить Рекса от испепеляющей душу ревности? Джой, трепеща и сдерживая нервную дрожь, продолжала:

— Я предупреждала тебя перед уходом, что собираются прийти мои друзья Форды, и ты обещал вернуться пораньше и познакомиться с ними.

— Ну, что ж, ведь я вернулся!

Его глубоко посаженные голубые глаза могли излучать тепло, как Средиземное море в августе, а могли обдавать холодом Темзы в неприветливом английском июне. Упав духом, оцепенев, Джой поспешно прибавила:

— Да, но ты говорил, что будешь рад познакомиться с Джеффри Фордом, поэтому я не подумала, что ты станешь сердиться.

— С чего ты вообразила, будто я сержусь?

Прозвучал вопрос, на который сбитая с толку, смущенная Джой не нашла ответа. Тишина. Аккуратно повесив халат в гардероб, она склонилась над стопкой отглаженных, сверкающих белизной рубашек к вечернему костюму и принялась старательно перекладывать их с кровати в глубокий выдвижной ящик.

Тут в напряженную тишину комнаты через открытое окно ворвались из кухни энергичный звук венчика для сбивания яиц и голос Мелани:

Это было всего лишь мгновенье безумства,

Это был лишь простой поцелуй…