Фига из кармана (СИ)

В тот вечер, когда я оказалась в спальне дяди Жени, Шурик на заднем дворике нашего дома натаскивал игре в футбол соседских пацанов, примеряя на себя тогу тренера.

Уложив меня на кровать, дядя Жена замешкался с раздеванием и это ему дорогого стоило. Виной тому были, во-первых, открытое окно, а во-вторых, крученый Санькин удар. «Безобидный» на первый взгляд шлепок мячом о голую мужскую задницу, в один миг сделал из дяди Жени пожизненного импотента. А меня словно ударной волной вымело со спальни прилипчивого, как банный лист, соседа-староперда.

С неделю, опасаясь ярости Александра, я избегала его. А он, отчаявшись за мною бегать, бросил все и уехал в Москву к своим каким-то дальним родственникам.

Не скоро, но все же я позабыла со временем смешного своего соседа-воздыхателя. Дядя ж Женя теперь обходил меня десятой дорогой, да и мне с год, как уехал Шурик, даже сниться перестали и старые, и молодые кобели. «Ну их всех в болото! От мужиков одни неприятности», - слушая пересуды умудренных жизненным опытом соседок, да вспоминая пьяные разборки матери с отцом, твердо решила я.

Но жизнь есть жизнь. И красиво жить другим не запретишь. В семнадцать, используя документы сердобольных соседок: старушек-пенсионерок, я пахала сразу аж на трех работах. Порою бычась по мужски до нельзя, напрягая не рожавшие свои внутренности. Да еще убирала чужие плевки и обвертки от конфет и мороженного. Которыми денно и нощно, шляясь по припарковой площади, мусорили мои бывшие одноклассницы, успевшие к тому же уже выскочить замуж. Дуры-троечницы и образины с лошадиными мордами, а родители богатенькие, вот счастье им и прет по полной программе. А у меня папаня, земля ему пухом, был урод и пьяница, да и мать, царство ей небесное, ему под стать.

Хотя, когда после смерти отца с матери сошли вечные синяки и слущилось струпье от ран после побоев, я просто ахнула:

- Мам, да ты у меня просто красавица! Какой же ты в молодости была?! – Воскликнула я восторженно.

- Эх, скинуть мне годков с тридцать! Были бы мы тогда с тобою сестрами-близнецами, - горько усмехнулась мать тогда мне в ответ.

Но не было у меня никогда ни сестер, ни братьев, да и родителей теперь вот не стало. И ни приданого, ни богатого наследства. Кому такая невеста нужна? Да никому!

Так что можно пить и гулять. «Благо» ни ответа, ни отчета ни перед кем теперь держать не надо. А молодость штука быстролетная. И как пел в одной из своих песен Шурик: «Года развеялись как дым, не уж и я был молодым?!»