FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

Еще один выстрел:

— Предложите другой вариант.

Тут мне подумалось, что это даже интересно. Наверное, со мной играют в какую-то тестовую игру. Вообще-то я был докой по части разных игр, а юридический факультет приучил меня, наподобие собаки Павлова, безошибочно реагировать на такие расспросы. Я слегка расслабился, ибо игра могла оказаться забавной, и попытался придумать что-нибудь позамысловатее:

— Если у меня желтые кирпичи, я построю желтую кирпичную дорогу. Вы знаете, я вырос в Канзасе.

Но Канзас не произвел решительно никакого впечатления.

— Предложите другой вариант.

Прекрасно, подумал я, если ей угодно играть в бейсбол, будем играть в бейсбол, и вернул мяч обратно:

—Построю стену.

—Предложите другой вариант.

—Жилой дом.

—Предложите другой вариант.

—Оформлю двор.

—Предложите другой вариант.

Обмен ударами продолжался в нарастающем темпе.

—Построю силосную башню.

—Предложите другой вариант.

—Покрашу кирпичи.

—Другой вариант.

—Построю бейсбольный стадион.

—Что еще вы можете сделать с кирпичами?

—Растереть в порошок.

—Еще.

—Выкинуть в окно.

—Еще.

—Положить себе под ноги.

—Еще.

—Раскалить их.

—Еще.

—Выбросить из здания.

—Еще.

—Отремонтировать улицу.

Поразительно, но такая перепасовка растянулась на все собеседование. Она упорно повторяла один и тот же вопрос. Через двадцать минут я уже пришел в заметное раздражение и просто не знал, что еще отвечать.

— Еще.

Тут я впервые повысил голос и ткнул указательным пальцем в стену.

— Брошу их вот об это!

Она тоже повысила голос:

— Еще!

Я просто не мог больше это выносить. Чего она от меня добивается? И вообще, что еще можно сделать с этими проклятыми кирпичами?

Наверное, она почувствовала, что я скоро взорвусь, потому что я ткнул пальцем в монитор и выпалил:

— Швырну вот в это!

Она взглянула на экран, слегка пододвинулась вперед на своем стуле и рявкнула:

— Еще!

Это была последняя капля. Тут я вскочил и совершил непоправимую глупость, которая должна была убедить Bankers Trust (даже если он не оставил мысли взять человека, только что потерявшего миллиард) никогда не связываться со мной. Я ткнул в нее и во всю мочь завопил:

— Трахну вас по голове!!

Это, по-видимому, ее удовлетворило. Она встала, подала мне руку с ледяным спокойствием и удалилась, даже не потрудившись сказать: «Это все».

С тех пор я хорошо усвоил, как себя вести с вызывающим женским персоналом в торговом зале. Поэтому я старался не возражать Королеве, не повышал голоса, и у нас сложились вполне доверительные рабочие отношения. В ближайшие месяцы нам предстояли сделки по множеству разных стран; в частности, нужно было закончить операции с производными из Мексики, Филиппин и Аргентины. Мы должны были сделать кучу денег.

Но первая операция, которую я провел вместе с Королевой, оказалась настоящим бедствием. Это были бразильские бумаги, называвшиеся BIDS.

BIDS во всем напоминали PLUS, только вместо Мексики фигурировала Бразилия. Аббревиатура BIDS расшифровывалась как Brazilian Indexed Dollar Securities («бразильские ценные бумаги, индексированные к доллару»). Акроним выглядел просто здорово2, да и сама операция имела солидное обоснование. В середине 1994 года бразильская экономика находилась примерно в таком же состоянии, как мексиканская несколькими годами раньше: высокая инфляция, низкий кредитный рейтинг. Бразильское правительство выпустило облигации NTN-Ds, индексированные по отношению к доллару примерно таким же образом, как и мексиканские Ajustabonos, но покупать их разрешило только бразильским гражданам. Мы считали, что в США многие с удовольствием вложили бы деньги в Бразилию, и BIDS, по нашей задумке, давали для этого отличную возможность. Мы намеревались преобразовать NTN-Ds через специальную «черноящичную» компанию, чтобы их можно было покупать в США. ГПП смотрела на BIDS с оптимизмом, полагая, что по масштабу и прибыльности эта операция не уступит PLUS.

Поначалу у руля на равных стояли Королева и Страшила, но продолжалось это недолго. Мы очень скоро поняли, насколько сложен и труднодоступен бразильский рынок облигаций. Неудивительно, что ни один банк США так и не смог преодолеть паутину местных запретов. Поэтому мы наняли в помощники бразильский инвестиционный банк и тамошнюю юридическую фирму, но переговоры все равно шли трудно и изобиловали массой заковырок. Уже через несколько дней дискуссии вышли за пределы понимания Страшилы, и он лишь не к месту повторял, что аббревиатура ему очень нравится.

Страшиле и раньше доводилось иметь дело с Королевой; как оппонент она была ему совершенно не по зубам. Когда Королева вплотную занялась бразильскими бумагами, Страшила фактически самоустранился. BIDS требовали настоящей «ракетной» квалификации в гораздо большей степени, чем любые производные, с которыми Страшила вообще сталкивался, и ему это бесцеремонно давали понять всякий раз, как он открывал рот. Королева вцепилась в бразильское дело железной хваткой и легко оттерла Страшилу от руля.