FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит

Вот до предела упрощенная схема такой сделки. Допустим, вы купили горшок золота за 100 долларов. Половина содержимого горшка — настоящее золото стоимостью 90 долларов, а половина — золото фальшивое, и цена ему— десятка. Если завтра стоимость и настоящего, и фальшивого золота останется неизменной, а настоящее вы продадите за 90 долларов, то получите ли вы прибыль? Нет, ведь настоящее золото стоит 90 долларов, а вы его за эти деньги и продали. Верно?

Нет, неверно. По крайней мере, в Токио. Давайте еще раз. Вы купили горшок золота и «усреднили» цену его содержимого до 50 долларов за каждую половину. На следующий день вы продали настоящее золото за 90 долларов и, готово дело, записали себе прибыль в 40 долларов. Каким образом? Настоящее золото вам обошлось не в 90 долларов, а в 50 — ведь цена-то средняя, и, продав его на следующий день за 90 долларов, вы «заработали» 40. Другими словами, реальной прибыли нет, а по токийским стандартам — считай, есть. Разрешите напомнить: схема отработана на множестве сделок.

Казалось бы, получив на настоящем золоте прибыль в 40 долларов, вам в конце концов даже по токийским правилам придется признать, что вы понесли убыток в 40 долларов на золоте фальшивом. Правильно, но ключевые слова в этой фразе — «в конце концов». Если вам удастся не растрепать всем и каждому, что фальшивое золото принесло всего лишь 10 долларов, в то время как его «усредненная» цена — 50, то потери не всплывут очень и очень долго. В Японии «очень долго» примерно равняется протяженности трудовой биографии. Кого заботит, что фальшивое золото будет пылиться в вашем письменном столе, до тех пор пока вы не уйдете на пенсию? А станете пенсионером — блестящий хлам окажется проблемой для кого-то другого.

Признаться, я был очарован этой схемой — финансовой алхимией на наивысшем этапе развития. Но в только что сказанном кроется небольшая закавыка: отличить настоящее золото от фальшивого очень легко. Регулирующие органы даже в Японии обладают достаточным опытом, для того чтобы схватить за руку инвестора, решившегося на столь простой фокус, поскольку они в состоянии раскопать, что цена каждой половины содержимого горшка не «в среднем» 50 долларов, а 90 и 10 долларов соответственно. Другими словами, они могут сказать: «А половина горшка-то наполнена фальшивым золотом!»

Значит, инвестору требуется построить более запутанный лабиринт, выход из которого — все там же, но контролирующие органы найти его не смогут. Вот именно в качестве инженера-лабиринтостроителя японцы и пригласили Morgan Stanley с производными наперевес.

Как и перед множеством других сделок с производными, сотрудники спорили, кто даст кредит на реализацию столь сложной идеи, позволяющей японским институтам показать миллиарды долларов в качестве квазидохода. Ясное дело, я под эту махинацию кредита не просил, и даже не хотел. Работать в этом направлении начали еще до моего появления в фирме, так что я чист, как ангел. Но кто бы ни разрабатывал все детали, традиции были соблюдены: бумаги наградили душераздирающей аббревиатурой.

Я уже упоминал патологическую страсть Morgan Stanley к аббревиатурам, обостряющуюся в период эмиссии производных. Бумагам, о которых ведется речь, присвоили имя AMIT — полный кошмар, как и любая другая аббревиатура. Когда-то давно буквосочетание AMIT означало American Mortgage Investment Trust (Американский траст ипотечных инвестиций). Первая (first) серия тех бумаг получила название FAMIT (Первый американский траст ипотечных инвестиций). Название понравилось. По аналогии бумаги второй (second) серии стали именоваться SAMIT, третьей (third) — TAMIT. И даже тогда все было бы хорошо, следовало только вовремя остановиться. Столь блестящая идея приказала долго жить, потому что название бумаг четвертой (fourth) серии оказывалось таким же, как и первой. С точки зрения доходности сделка с AMIT стала лучшей за все время существования Morgan Stanley, с точки зрения выбора названия — катастрофой. Бумаги четвертой и пятой (fifth) серий не могли быть тезками бумаг серии первой, а шестой (sixth) и седьмой (seventh) — тезками второй. Восьмую (eighth) серию следовало бы назвать EAMIT, но произнести это буквосочетание никто не брался. Систему похоронили с почестями. В конце концов, работающие в фирме великие называтели капитулировали, и бумаги стали именоваться либо просто AMIT с добавлением номера, либо совершенно по-другому.

Об AMIT не только во всем Morgan Stanley, но и в ГПП знали единицы. Первая серия завершилась 14 февраля 1992 года. Стомиллионная сделка принесла практически без труда почти два миллиона долларов дохода. Множество клиентов жаждали быстрых и легких денег, и конец года группа встретила закрытием 14 AMIT, хотя, быть может, несколько порядковых номеров и пропустили.