Февраль

А убийца тем временем добрался до угла дома, где крыша спасительного кафе заканчивалась самым неудачным для него образом. Ну и что теперь ты будешь делать, дружище? Де Бриньон усмехнулся в усы, заметив некоторую растерянность убийцы, но длилась она, увы, не более трёх секунд. А дальше тот, уже не колеблясь, разбежался и перепрыгнул на соседнюю крышу. Комиссар, который был уверен, что уже настиг беглеца, в результате руки его схватили только воздух. Пахнущий фиалками воздух…

Полицейские внизу растерянно замерли, ожидая, что убийца спрыгнет вниз, когда поймёт, что дальше бежать уже некуда, и были весьма удивлены этой поразительной изворотливостью и категорическим нежеланием сдаваться. А де Бриньон снова выругался, прекрасно понимая, что либо ему придётся либо повторить акробатический подвиг этого фиалкового мерзавца, либо смириться с очередным поражением. Пришлось рискнуть. В конце концов, рухнуть прямо на мостовую, под ноги к своим подчинённым виделось не так страшно, как предстать перед начальством с десятой неудачей подряд. Разбежавшись, он перемахнул на соседнюю крышу следом за убийцей. Кто-то из ребят снизу воодушевлённо присвистнул, восхищаясь прытью своего начальника. Но любовались зрелищем они недолго – почти сразу же рассредоточились по закоулкам, чтобы перекрыть пути отступления для попрыгунчика-акробата, когда тот надумает, наконец, спуститься.

Вот только он, видимо, и не собирался этого делать. Ловко уходил по крышам, ничуть не заботясь о суетящихся полицейских визу, будто и не слыша их криков, будто не обращая внимания на тяжёлые шаги комиссара за своей спиной. Тогда де Бриньон решил напомнить о себе. Револьвер по-прежнему был в его руках, и он, прицелившись прямо на ходу, выстрелил без предупреждения.

Мимо. Убийца пригнулся, но шага не замедлил. Ещё крыша. И ещё одна. Трёхсекундный разбег для прыжка дал комиссару время, чтобы лучше прицелиться. Второй выстрел пришёлся в цель – человек в сером плаще рухнул на крышу соседнего дома, зажимая рукой плечо. Но, видимо, ранение было недостаточно серьёзным, ибо в следующую секунду он вновь поднялся, и побежал ещё быстрее. Де Бриньон, чертыхнувшись, ринулся следом. Можно было попробовать выстрелить снова, но он рисковал отстать и потерять убийцу из виду. Да и боялся он, по правде говоря – боялся, что его выстрел может оказаться смертельным, а убивать беглеца комиссар не хотел. До тех пор, пока не разберётся с этими проклятыми фиалками! Поэтому он предпочёл действовать наверняка – разбежавшись, перепрыгнул на крышу дома напротив, и бросился вслед за убегающим незнакомцем.

А вот и привокзальная площадь! Де Бриньон облегчённо перевёл дух: ну всё, добегался, дальше не уйдёт! Этот дом был последний, и через несколько шагов крыша обрывалась тёмной пустотой, где, внизу, наверняка уже ждал полицейский патруль. Однако убийца действовал весьма решительно, не думая останавливаться, он прямо с разбегу прыгнул вниз. Де Бриньон оказался разумнее, слепо кидаться с крыши не стал, и остановился у самого края: что ж, мерзавец и здесь всё просчитал, приземлился аккурат на повозку с сеном, что стояла прямо посреди улицы, перегораживая путь полицейскому патрулю. Комиссар уже слышал их голоса, слышал пронзительные свистки, разрывающие ночь, но все они тонули в нарастающем гуле толпы, собравшейся у вокзала. Что за чёрт? Откуда столько народу, в такое-то время?

По правде говоря, привокзальная площадь и по ночам никогда не пустовала, но, помилуйте, что за столпотворение? Пока де Бриньон спускался вниз, он тысячу раз успел обозвать себя идиотом. С этими поисками, расследованием и погонями он совсем забыл, какой сегодня день! Четырнадцатое июля, чёрт возьми, национальный праздник во Франции! А у него-то совершенно вылетело из головы… Вот почему столько людей! И вот почему этот мерзавец действовал так уверенно: он знал, куда бежать! В толпе затеряться гораздо проще, ну разумеется! Он всё просчитал, всё продумал!

Стиснув зубы, де Бриньон метнулся в толпу, следуя за серым плащом убийцы. И, нещадно расталкивая шумных и веселящихся горожан, он упорно продвигался вперёд, стараясь не отставать ни на шаг. Если он упустит его в очередной раз, это будет катастрофа! Почему-то вдруг вспомнилась Мария Лоран, милая улыбчивая девушка семнадцати лет, торговавшая цветами вот на этой самой площади. Де Бриньон знал её отца, старина Лоран и сам служил когда-то в полиции, но недавно подал в отставку. Бедняга, новость о смерти единственной дочери сломает его.

Ещё одна причина, почему убийцу нужно как можно скорее поймать и призвать к ответу! Ради Мари Лоран, ради тех девятерых, кто был до неё. И ради тех, кто, возможно, ещё будет, если вовремя не остановить этого фиалкового демона.