Ферма

— Марк… — После чего, словно в голову ей только что пришла неожиданная мысль, предложила: — Расскажи мне, как ты живешь.

Не в силах справиться с обуревавшими меня чувствами, я лишь молча сжал ее руку. Должно быть, мама поняла меня, потому что заговорила сама:

— Я помню наш отпуск на южном побережье. Ты тогда был еще совсем маленьким, тебе только-только исполнилось шесть лет. Было очень жарко, и над нами голубело чистое небо. Мы поехали на пляж в Литтлхэмптоне, рассчитывая, что погода весь день будет замечательная, но, приехав туда, обнаружили, что с моря дует пронизывающий ветер. Решив не сдаваться, мы укрылись за песчаной дюной, которую намело ветром в конце пляжа. Мы улеглись в выемку на вершине и совершенно не чувствовали ветра, если не высовывались из нее, конечно. Сверху пригревало солнышко, да и песок был теплым. Мы лежали так довольно долго, загорали и даже задремали. В конце концов я сказала: «Мы не можем остаться здесь навсегда». А ты посмотрел на меня и спросил: «Почему?»

— Мам, о моей жизни мы поговорим в другой раз.

Но голос матери оставался таким же печальным, как и на протяжении всего сегодняшнего дня:

— Не в другой раз, а сегодня. После того как я закончу свой рассказ и мы съездим в полицию, ты расскажешь мне о себе. А я буду слушать. Раньше ведь у нас не было тайн друг от друга.

— Их не будет снова.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— И мы вновь будем близки?

— Мы вновь будем близки.

Мать спросила:

— Ты готов услышать остальное?

— Готов.

Мы все делаем ошибки. Одни можно простить, другие — нет. Этим летом я совершила непростительную оплошность. В какой-то момент я усомнилась в том, что Мие грозит опасность.

Раз в неделю я ездила на велосипеде на пляж — не туристический, а тот, что дальше к северу. Он был дикий, покрытый песчаными дюнами и заросший папоротником. Сразу же за ним начинался густой лес. Здесь никогда не появлялись туристы, и я могла бегать без помех. Как-то вечером после тридцатиминутной пробежки я уже готова была повернуть обратно, как вдруг впереди, в лесу, заметила какое-то движение. Ярко-белое пятно, словно парус небольшого корабля, мелькало между сосновых стволов. Обычно в этом лесу и на пляже никого не было. А тут из-за стволов на берег вышла Миа, одетая в подвенечное платье, с венком на голове и букетом в руках. На ней было платье, которое надевают на праздник летнего солнцестояния[4], чтобы отплясывать вокруг майского дерева. Я присела за кустом папоротника, решив посмотреть, что она будет делать дальше. А она зашагала по пляжу, подошла к заброшенному маяку, повесила венок на дверь и скрылась внутри.

Мне казалось, что я стала действующим лицом сказки о привидениях, — вот только девушка была настоящей, как и следы ее ног на песке. Миа явно кого-то ждала, подавая цветами сигнал, что она уже здесь, внутри маяка. Я твердо решила, что должна увидеть того, кто придет на свидание с ней. Но, чем дольше я ждала, тем в большее смятение приходила: а не увидел ли меня тот, второй? Может, он прячется в лесу и ждет, чтобы я ушла? Прошел час, и я растерялась окончательно. Миа ничуть не выглядела расстроенной и подавленной. Она подошла к маяку совершенно свободно и беспрепятственно, по собственной воле. Меня разбирало любопытство, но я уже начала замерзать. Боясь заболеть перед самым праздником летнего солнцестояния, я решила, что пора возвращаться.

Я никогда не прощу себя за то, что поторопилась тогда. Теперь я уверена, что тот, кто все-таки пришел на свидание с Мией, и был ее убийцей.

* * *

Меня так и подмывало забросать мать вопросами, но я уже видел, что она не избегает подробностей, а неуклонно подводит меня к объяснению и описанию финальных событий, включая смерть девушки. Мама так и не присела и, похоже, не собиралась этого делать. Не снимая сумки с плеча, она открыла ее и вытащила пригласительный билет на фестиваль летнего солнцестояния.

Ежегодно город устраивает два разных праздника летнего солнцестояния. Один — для туристов, а второй, более престижный, — для местных жителей. Я держу в руках постоянно действующее приглашение на первую церемонию, такие раздают на пляжах и в гостиницах. Хотя здесь нарисованы дети, танцующие вокруг майского дерева, с цветами в золотистых кудрявых волосах, что подразумевает беззаботный праздник, на самом деле это чисто коммерческое предприятие по выкачиванию денег. Сама же организация праздника обходится очень дешево. Откуда мне это известно? Потому что я на нем работала. Однажды к нам на ферму заехала Миа и сказала, что есть возможность подзаработать. Откуда-то она узнала, что у нас почти нет денег, и пыталась помочь нам. Я обратилась к организаторам, и те дали мне работу в палатке, где продавали пиво и шнапс.