Ференц Лист

Взаимное восхищение Каролины и Ференца росло день ото дня. Вскоре они совершили совместную поездку в Немиров по приглашению графа и церемониймейстера, действительного статского советника и известного благотворителя Болеслава Потоцкого (1805–1893). Лист играл в его дворце 21 (9) марта. Присутствовавший на концерте украинский педагог и литературовед, биограф Т. Г. Шевченко Михаил Корнеевич Чалый (1816–1907) вспоминал: «…еще задолго до прибытия Листа оповещенные об этом событии паны съезжались чуть ли не со всех юго-западных губерний. Съезд был так велик, что в Немирове не хватило помещений; жили в крестьянских хатах в предместий и в жидовских домах. <…> Никогда в жизни не испытывал я такого высокого наслаждения… я в первый раз лицом к лицу видел гения — венец человеческого бытия»^[351].

Вскоре Лист покинул гостеприимное поместье и, договорившись с Каролиной встретиться летом в Одессе, продолжил гастрольный тур. 13 апреля он прибыл в Лемберг^[352], где дал четыре сольных концерта (последний — 27 апреля), 19 мая выехал в Черновцы, а оттуда спустя неделю через Яссы и Галац (Galati) направился в Константинополь. Кстати, из Галаца он отправил великому герцогу Саксен-Веймар-Эйзенахскому письмо с конкретными рекомендациями по реорганизации веймарского придворного театра:

«Наиболее настоятельно необходимые и нуждающиеся в самом быстром осуществлении реформы в связи с веймарской Оперой:

1. Выбор новых примадонн (!).

2. Организация оркестра и хора, которые в настоящее время находятся ниже нулевой точки.

Ваше Высочество, в интересах чести театра требуются новые контракты, а также новые и действенные правила для более цельного разучивания произведений, для более тщательной постановки их»^[353].

В Турции Лист провел больше месяца: с 8 июня по 13 июля. Вновь проплыв по Дунаю через Галац, 28 (16) июля на пароходе «Петр Великий» он прибыл в Одессу. Первое выступление в Одессе состоялось уже 1 августа (20 июля), а всего за шесть недель Лист дал здесь десять концертов.

Как и было условлено, в Одессе он встретился с Каролиной Витгенштейн. Правда, на этот раз ее сопровождал муж, но, скорее всего, не из ревности, а лишь из желания ближе познакомиться со «знаменитым Листом». Супруги давно не испытывали друг к другу пылких чувств. Более того, именно в Одессе был поднят вопрос о разводе.

«К сожалению, считается признаком хорошего тона обвинять мужа Каролины Витгенштейн чуть ли не во всех смертных грехах. На самом же деле о нем известно крайне мало, и для воссоздания реальной картины отношений князя Николая Витгенштейна, его жены и Ференца Листа еще необходима большая исследовательская работа»^[354] — с этим утверждением Л. Вольской нельзя не согласиться^[355].

С одной стороны, для создания объективной картины не хватает достоверных сведений. А с другой — участь памяти Николая Витгенштейна так же незавидна, как и Мари д’Агу, и самой Каролины, портрет которой некоторые биографы Листа пытаются рисовать черными красками. Если потомки ничего не прощают спутникам и спутницам гениев, то что уж говорить о тех, кто мешал им самим фактом своего существования?

Николай Петрович вел себя в Одессе очень благородно: Лист получил приглашение провести осень и зиму в Воронинцах, а сам князь на это время собирался уехать в Берлин. Лист с радостью принял приглашение, но смог воспользоваться им лишь после того, как окончательно исполнил свои концертные контракты.

Из Одессы Лист направился в Николаев, где 17 (5) сентября дал единственный концерт, а уже на следующее утро выехал в Елизаветград^[356], куда прибыл 24 (12) сентября. Точное количество его выступлений на Украине не установлено. Но можно утверждать, что они завершили «годы странствий» Листа. Между 25 (13) сентября и 2 октября (20 сентября) он закончил свою триумфальную концертную карьеру пианиста-виртуоза.

Уже через неделю Лист был в Воронинцах, полный самых светлых надежд на будущее. Он чувствовал, что начался новый этап его жизни — и творческой, и личной. Скорее всего, он уже лелеял мечты о свадьбе с Каролиной. В отличие от Мари, с которой Лист ранее пытался узаконить отношения и страдал, поскольку приходилось «жить во грехе», с княгиней он чувствовал полную гармонию во всём, включая религиозные убеждения, чего не могло быть с Мари по причине отсутствия у нее религиозности. Чувства к Каролине были глубже, может быть, еще и потому, что Лист уже прошел период становления личности и твердо знал, чего хочет от жизни. Это осознание пришло к нему в 1847 году, когда отгремели аплодисменты концертных залов, а впереди ждала творческая жизнь не исполнителя, а творца.

Первой композиторской «жатвой» на этом новом жизненном этапе стал фортепьянный цикл «Колосья Воронинц» (Glanes de Woronince), посвященный Марии Витгенштейн, из трех пьес: «Украинская баллада (Думка)» — Ballade d’Ukraine (Dumka), «Польские мелодии» — M'elodies polonaises, «Жалоба (Думка)» — Complaintes (Dumka).