Феодал

Он не собирался втолковывать девчонке, через что им пришлось пройти и почему ему хочется поскорее оказаться как можно дальше отсюда. Кажется, она вообще ничего не заметила… ну и ладно. Пусть лучше язвит, чем вздрагивает от всякой чепухи, как та пуганая ворона, что куста боится. Это верно, что Плоскость не любит самоуверенных олухов, коим море по колено, – но так же верно и то, что она не любит трусливых перестраховщиков. Важна мера; правильный баланс того и другого может продлить жизнь.

«А уж мы постараемся распорядиться ею так, как нам надо», – докончил он мысленно, пытаясь вернуть себе бодрость и кураж.

С первой попытки получилось так себе, пришлось повторить.

Как добрый сосед, Фома должен был остановиться на границе, подать дымный сигнал и ждать хозяев. Вооруженный чужак рискует нарваться на неприятности. А без оружия нельзя – безоружный беззащитен… Одна надежда – все-таки хозяин здесь не какой-нибудь ренегат Перонелли, а нормальный феодал Бао Шэнжуй. Серьезных недоразумений с ним ни разу не было.

О том, чтобы вернуться к пограничным холмам, даже подумать было жутко. Нет уж. На восток так на восток. По чужим владениям. Интересно, как будет «феод» по-китайски?

И есть ли у них вообще такое слово? Мобилизовав свои скудные познания в истории Востока, Фома не мог припомнить, существовало ли в Китае вообще такое понятие, как феодальная вольница. Если да, то, наверное, недолгое время – мелкие вкрапления в тягучей резине истории. Китаю пристало быть империей, как бы она ни называлась – Тан, Мин или КНР. Это не средневековая Западная Европа с ее немытыми кичливыми баронами, не Япония столь же кичливых эстетствующих отморозков, не пошинкованная на мелкие уделы домонгольская Русь и не германские, переплюйных размеров, княжества XVIII столетия.

А если обширная империя на Плоскости со всей очевидностью невозможна, то что же делать для предотвращения брожения умов?

Вопрос был не праздный. Надо же знать, с чем, возможно, придется столкнуться. Где тот клей, на котором все держится? Одно лишь естественное стремление человека выжить? Хм-хм…

Во владениях Магнуссона или Шредера Фома не задал бы себе такого вопроса. Там было все понятно: да, стремление выжить. И только. Как и в бывшем феоде Фомы. От Бао же можно было ожидать чего угодно. Как-никак человек иной культуры, владеющий территорией с соплеменным населением. А главное, его феод, по слухам, лучший из по меньшей мере десятка ближайших владений. Возможно, и из значительно большего числа – не проверишь. Из дальних краев сведения либо не поступают вовсе, либо доходят искаженными.

Чудес не бывает. Бывают удачные рецепты.

В том, что такой рецепт у Бао имеется, Фома не сомневался.

Второй день они шли на восток по чужой территории и до сих пор не встретили ни одного оазиса, ни одной тропинки. Давно уже песчаная пустыня сменилась каменистой, а какие же следы на голом камне? Отсутствие оазисов начинало тревожить, но пока не слишком сильно. Всякое бывает. Кто сказал, что Плоскость обязана выращивать оазисы квадратно-гнездовым способом? Ни черта она не обязана. Как всегда: где-то погуще, где-то пожиже.

С ловушками и подлянками здесь тоже было пожиже. Временами налетали вихри разной температуры, попадались гравианомалии, встретилось озерко жидкой земли с круглым островом посередине, на котором лежал выбеленный временем скелет в лохмотьях, с большим промахом ударила разок подземная молния, да еще Фома ушиб колено о некстати подвернувшуюся незримую твердь – вот и все.

Везение. А может, усыпляющая бдительность прелюдия к таким местам, где не пройти и лучшему из феодалов.

Два, от силы два с половиной километра в час… Твердая почва позволяла двигаться быстрее, но Фома не желал рисковать. Следил за дуновениями ветерка, швырял перед собой камешки. Оксана поначалу пробовала ехидничать, но после скелета притихла. Все шло путем. По идее скоро полагалось наступить «ночи», и Фома то и дело поглядывал на компас. Когда серая пустыня оделась в сумерки – прищелкнул языком с явным удовольствием.

– Нормально…

– Мы не заблудились? – нервно спросила Оксана, успевшая вникнуть в причуды магнитной стрелки.

– Немного отклонились к северу, а так все нормально. Хорошо идем.

– «Правило пятнадцати минут»?

– Оно самое.

– А ты уверен, что оно действует на всей Плоскости, а не только в твоем феоде?

Хороший вопрос, подумал Фома. Наверное, половина бытовых убийств случается из-за таких вот невинных вопросиков…

– Я уверен, что дам тебе пинка, если еще раз вякнешь!

Оксана замолчала. Они шли еще полчаса, после чего Фома объявил долгий привал, решив, что лимит везения на сегодня исчерпан. Иногда шестое чувство говорит: стой. Бывает, кричит даже. А иногда – как сейчас – просто понимаешь: все хорошо в меру. Угадал или нет – заранее никогда не известно. Но то, что ночные прогулки по незнакомой местности не способствуют долголетию, известно совершенно точно.

– Пить-есть хочешь? – Фома извлек из рюкзака завернутые в тряпицу остатки лепешек и сильно початую бутылку воды. – А? Чего молчишь?

– Боюсь пинка. – Оксана отвернулась.