Феномен

– Святые печенюшки! Вы ведете себя, будто вам лет пятнадцать. Я сваливаю отсюда, – восклицает Элис, вытаскивая из волос кусочек курицы. – Лу, ты идешь?

Мысленно благодарю подругу за то, что избавит меня от этих придурков, и пытаюсь встать, но Вуди отказывается меня выпускать.

– Карбонарочка, посиди со мной, – его рука по-хозяйски ложится на мою ягодицу, вызывая во мне приступ злости. Ненавижу, когда он делает это при посторонних.

Парни тут же начинают гудеть, показывая пошлый жест языка за щекой, а я заливаюсь краской.

– Вуди, мне пора готовиться к выступлению, отпусти меня, – сжав ладони в кулаки, прошу я. – Пожалуйста.

– А что мне за это будет? – поигрывая бровями, интересуется Вуди.

Я не врежу тебе по яйцам.

– Томас, если не хочешь, чтобы я проверила твои яйца на прочность, то рекомендую убрать свои лапы, – тут же с наездом произносит моя подруга.

Поджимаю губы, чтобы не рассмеяться. Обожаю Элис.

Вуди послушно скидывает руки ладонями вверх, и я беру свой утепленный бомбер с напольной вешалки и прохожу на выход. Едва переступив порог бургерной, я съеживаюсь от холодного ветра. Сегодня на улице десять градусов тепла, но из-за прошедшего утром дождя кажется, что не больше нуля. Перепрыгиваю через большую лужу у входа, застегивая при этом бомбер, и нагоняю Элис.

– Я не понимаю, что ты в нем нашла, Лу. Вот правда. Столько лет пытаюсь, но все никак.

– Он милый.

– Милый, – передразнивает меня Эл. – Он не милый. Ни капельки. Скорее самовлюбленный. Или напыщенный. Одним словом – индюк!

– Эли, не забывай, что он мой парень.

Закатывает глаза и коротко выдыхает.

– Ладно, прости. Но он мне совсем не нравится. Посмотри на себя, Лу: ты не просто красива со всеми этими своими длинными густыми угольно-черными волосами и большими янтарными глазами, ты еще и умна. Вот скажи мне, кто написал «Идиота15»?

– Достоевский16.

Весь курс школьной программы русской литературы я уже знаю наизусть, потому что Элис читает и цитирует ее с утра до ночи.

– А когда пала Берлинская стена17?

– В 1989.

– Название последнего альбома Тейлор Свифт18?

Я даже не удивляюсь ее вопросу. Перескакивать с одной темы совершенно на другую – любимое занятие подруги.

– «Midnights». Я не понимаю, к чему ты клонишь?

Элис закатывает глаза.

– Вуди ответит хотя бы на один из этих вопросов?

– Ну, возможно, только если про Тейлор Свифт.

Снова закатывает глаза.

– На этот вопрос ответит любой «Ягуар», потому что на тренировках ты включаешь около сорока ее песен подряд.

Усмехаюсь.

– Тейлор классная.

– Да никто не спорит. Но Вуди вообще хоть что-нибудь знает, кроме того, какую химозу куда вколоть и сколько протеина выпить?

Теперь глаза закатываю я.

– Что ты глаза закатываешь? Разве я не права? Ты эрудированная, харизматичная и целеустремленная! О чем вы с ним вообще разговариваете? Если бы я не знала тебя, то решила бы, что вместо разговоров вы трахаетесь, как кролики, но..

– Господь Всемогущий, Элис, – перебиваю я, округлив глаза, и громко шепчу: – Не надо кричать так не всю улицу!

– А что такого? Все занимаются сексом! – возмущается она. – Ну, кроме вас с Вуди, учитывая количество потребляемых им анаболиков.

Я опять закатываю глаза. Уже утомилась это делать.

– Так что тебя держит рядом с ним?

Облизываю губы и пытаюсь подобрать слова.

Вуди – хороший парень. Он был первым человеком, которого я встретила в Юте. Томас помог мне освоиться на территории кампуса, рассказал, как что устроено, познакомил с ребятами и позвал в команду по чирлидингу.

А еще он всегда придерживает для меня дверь, берет у меня тяжелые сумки и.. меня любят его родители. Вот только не знаю, любит ли меня он. За три года мы ни разу не говорили друг другу о своих чувствах.

– Эл, я очень тебя люблю, ты же знаешь. Но просто прими, что мы с ними вместе, пожалуйста.

– А его? Его ты любишь?

Поджимаю губы и устремляю свой взгляд прямо на поле, где уже разогреваются регбисты. Еще год назад вместе с ними здесь был бы Итан. Хукер сборной университета Юты. Подающий большие надежды спортсмен. Местная звезда.

Хотя не могу назвать Итана самовлюбленным или зазвездившимся. Даже до травмы он не был бабником, не привлекал к себе внимания, не купался в лучах девичьей славы. Он всегда общался лишь с ограниченным кругом лиц, не хвастался сексуальными похождениями и был довольно замкнутым. Но после того злополучного матча, когда его травмировали, у него окончательно вертушка поехала. Он стал придурком, ненавидящим любые спортивные мероприятия. Да и весь мир в целом. Так что, сегодня мы его не увидим здесь, даже если к его виску приставят пистолет.

– Ты собираешься отвечать на мой вопрос? – встает прямо перед моим носом Элис.

Усмехаюсь недовольному выражению лица подруги и закатываю глаза.

Мы с Эл подружились в первый учебный день, разделив комнату в общежитии. Она тоже была новенькой, приехала по обмену из России. На самом деле ее зовут Алиса Васнецова, но здесь, в Штатах, все стали называть ее Элис, Лиса или Эл.