Фехтовальщица

Кисель никому, кроме меня не понравился. Я больше скажу — кисель, который я собственноручно и с любовью приготовила, сумел ужаснуть детей, закаленных тыквенным соком и зельями типа костероста.

Так что друзья всухомятку хрустели овсяными печеньями, а я допивала киселек. Хорошо хоть вовремя заметила их попытки незаметно выливать его — вроде как выпили, можно еще наливать. Нет уж! Нечего продукт переводить!

Хороводы и впрямь были смешные. Все путались в руках и ногах, стоило только увеличить скорость вращения. На завтрак не пошли. Вместо этого учила их хороводу «Как на Гермионины именины испекли мы каравай». Вот казалось бы — чего смешного? Но хохотали до падений на траву.

До обеда развлекались, потом пошли в замок, пахнущие морозцем и соком травы, в которой знатно извалялись. На нас косились — для остальных сегодня был совершенно обычный день. Только директор чему–то довольно улыбался в усы, да Флитвик озабоченно высчитывал на пальцах нечто, известное только ему. Спать после еды не хотелось, и мы не сговариваясь вновь собрались на холме.

Расстелили пледы, разложили вилки. От скуки стали украшать и холм. Бегали к пруду и опушке за листьями, дергали траву… Невилл сел на холме, скрючив ноги. Он травник, вот и решил попробовать помедитировать, как я это описала. Малфой посмотрел на наши хлопоты и вымазанные в травяном соке руки и тоже отдал предпочтение гербологии. В итоге «не друидов» осталось четверо: я, Гарри, Грегори и Винсент. Наконец, начало смеркаться. Мы сбегали за Хагридом. Начиналось самое интересное.

Пока мы носились туда–сюда, эльфы выставили еду и посуду. Бутылки фанты забавно сочетались с золотыми кубками.

Хагрид отдал должное барашку. Но запивать попросил у домовиков тыквенный сок.

— От «Фанты» вашей в носу щекотно, — смущенно пробасил он. Остальным, по счастью, маггловская шипучка понравилась.

Отдохнув после обеда, мальчишки перетягивали канат, устроили скачки наперегонки в половине пододеяльника (за неимением подходящих мешков, домовики нам отдали ветхое постельное белье, которое все равно выбрасывать) и играли в жмурки, имитируя первую священную охоту. Олень из Поттера получился изумительный.

Хагрид судействовал.

А потом сбегал к своей избушке и приволок пару грубо сбитых щитов, лук и арбалет. Мальчишки живо оказались в хвосте очереди. Это канат мы с подругами перетягивать не рвались. А из арбалета стрельнуть — это же так интересно!

Каждый выпустил по пять стрел и одному арбалетному болту. Что сказать… Вильгельма Телля ни одного не выявилось. Какое яблочко? Даже в огромный щит попадали далеко не все! А еще тетива лупила по предплечью, хоть Хагрид и наколдовал нам какую–то штуку на руку*.

Перед закатом Драко вдруг достал из кармана огромную морковь и здоровенного рыжего таракана, вызвав девчачий визг. И где только нашел страсть такую!

Похоронили «недомуху».

Стало как–то не по себе. Словно холодок по спине пробежал. И все бегом вернулись на холм. Принялись стучать огнивом, но костра так и не запалили. Пришлось просить Хагрида. Он огнивом пользоваться тоже не умел. Потому, воровато оглянувшись по сторонам, махнул на дрова своим розовым зонтиком.

Я попросила спеть традиционную песню, но выяснила, что среди аристократов не принято петь на праздниках. Ничего удивительного, собственно. Все посмотрели на лесника (он же не аристократ), но тот вдруг смутился и засобирался в Хогсмид. Буркнув, что его песни не надо нам слушать. Ага. И тут все ясно. Народное невыхолощенное творчество отличается яркими образами.

Хагрид загасил костер и отвел нас к дверям школы. Жалко. Я еще картошку хотела на углях запечь. Ну да что уж теперь. Сами человека засмущали.

Ночью все спали как убитые. День был просто изумительно хорош. А за завтраком я получила приглашение в кабинет директора. Ой–ой! Кажется, я поняла, что высчитывал профессор чар.

***

— Гораций, мне, пожалуй, немного страшно.

— Хо! Друг мой, вот уж от кого не ожидал!

— Что, если невыразимцы ставят на нас некий опыт? И в финале от Хогвартса останется дымящаяся воронка. Ты же их знаешь, вполне в их стиле пожать плечами, записать, что «реакция отрицательная» и пойти дальше. Там, в их отделе, у магов мозги по–особому работать начинают. Все эти эксперименты на себе, высокая смертность, бредовые открытия, наподобие мозгошмыгов Лавгуда…

— Нет–нет! Взрыва не будет. Не сейчас. Поверь моему опыту, они и впрямь заинтересованы в девочке.

— А девочка заинтересована в нас? Зачем она пошла в алтарный зал? Чем был вызван этот поступок? Хотелось собрать вещи и бежать, пока хватит сил на аппарацию, знаешь ли!

— О! Полагаю, ты сделал бы не меньше трех витков вокруг Земли, Филиус! И финишировал у ворот Хогвартса.

— Тебе смешно? Ты мне еще лимонную дольку предложи!

— Ты ее не то демонизируешь, не то обожествляешь. А она просто девочка. Да, с неким даром от Магии. Но нормальная, любознательная и озорная девочка. Я говорил с ней лично и наблюдал за ней достаточное время, чтобы быть уверенным в своих словах. Я знаю, что это звучит чудовищно похоже на речи Дамблдора. Но… Ты не доверяешь моим суждениям об учениках?