Фехтгенерал

Надо отдать должное британцам, тревогу они подняли сразу. Но одновременно с пронзительными трелями командирских свистков с холма в полусотне метров от нас сорвались дымные трассы, окончившиеся огненными сполохами в лагере бриттов. Гранатометчики не подкачали, положив гранаты точно в палаточный городок.

Не успел я досчитать до пяти, как они выстрелили опять, удвоив и так дикую панику среди британцев. Почти все палатки уже горели, угадывалось множество неподвижных тел на земле, а остальные солдаты метались по сторонам, никак не реагируя на команды офицеров.

– Ну, мать вашу, где вы? – Я в быстром темпе расстрелял обойму карабина, отогнав нескольких смельчаков, пытавшихся оттащить застрявшего на стрелковом сиденье мертвого пулеметчика. – Запорю сволочей!!!

Одновременно с последними моими словами из темноты появилось множество расплывчатых фигур, молча и стремительно несшихся к бронепоезду. Еще мгновение – и ночь рванул отчаянный рев, напрочь заглушивший хлопки ручных гранат:

– Ур-р-ра!!!

– Так-то лучше будет… – удовлетворенно буркнул я, закинул карабин за спину и, вытащив из кобуры пистолет, сказал Степану и Смиту, методично палившим в британцев: – Кому лежим? Пошли в атаку…

Все закончилось очень быстро. Большинство полностью деморализованных британских солдат даже не помышляли о сопротивлении, остальных быстро и безжалостно вырезали. Обыдно, понимаешь: все так быстро закончилось, что я даже поучаствовать в этой веселухе толком не успел.

Поорал, конечно, наводя порядок, выслушал доклады взводных и про себя тихо порадовался победе. Надо сказать, впечатляющей победе.

Противник потерял полсотни человек только убитыми, и это всего лишь при пятерых раненых с нашей стороны. Я на такое соотношение даже надеяться не смел. Помимо этого нам достался практически невредимый бронепоезд, почти под завязку забитый боекомплектом. Правда, достался он вместе с горсткой британских офицеров, запершихся в полностью бронированном командирском вагоне и наотрез отказавшихся выходить. Но это проблема вполне решаемая…

– Господа… – я постучал рукояткой маузера по железной дверце, – хватит заниматься ерундой. Предлагаю немедленно сдаться. Иначе… – и не договорил, так как еще не придумал, что будет «иначе».

– Кто с нами говорит? – почти сразу раздался изнутри вагона приглушенный вопрос.

– А вам не все равно, кто отдаст приказ зажарить вас живьем в этом железном ящике? – рявкнул я, начиная злиться.

– Нет, не все равно… – последовал достаточно твердый ответ.

– Раз так… твою же мать! – Я совершенно машинально обратил внимание на все еще работающую динамо-машину, скользнул взглядом по проводам, отходящим от нее, взглянул вверх… и еще раз зло выругался: – Твою же гребаную мать!!!

На поднятом воздушном шаре, о котором все позабыли в пылу боя, вовсю работал ратьер, сигнализируя морзянкой о том, что бронепоезд захвачен.

– Черт побери! Да заткните ему пасть! – заорал я, вскидывая пистолет. И тут же отменил приказ: – Отставить, не стрелять! Спускайте его вниз. Только держите на прицеле, чтобы сдуру отстреливаться не стал.

Несколько человек бросились к лебедке, и через десять минут чертов монгольфьер притянули к платформе. Внутри корзины оказался совсем юный капрал. Он крупно дрожал всем телом и с ужасом пялился на меня сквозь стекла очков со скрепленной проволочкой дужкой.

– Успел передать? – Я едва удержался, чтобы не влепить ему хорошего леща.

– Д-да… сэр… – запинаясь, прощелкал зубами капрал и добавил, как бы оправдываясь: – Я… я исполнял свой воинский долг, сэр…

– Передачу приняли?

– Д-да… на промежуточном п-посту… Думаю, его уже продублировали в Ледисмит и Дурбан… – Капрал зажмурился, видимо готовясь героически умереть.

– К остальным пленным поганца… – Я с досадой сплюнул. – Вот же песец! Нет, это просто полная задница.

– Что не так, Ляксандрыч? – поинтересовался Степан.

– Все не так, Наумыч.

– Это значит, что состава с боеприпасами не будет… – пояснил Паша Оладьев.

– А до того как его пустят, нас отсюда постараются сковырнуть… – продолжил О’Рейли. – А может, рванем железнодорожные пути вместе с бронепоездом и уйдем?

– Пути восстановят максимум за световой день, а остов этой бронелоханки просто сбросят под откос. Не выход. Нам надо, чтобы боеприпасы не попали к бриттам до наступления. А до него еще трое суток.

Нет, это надо же быть таким остолопом? Все предусмотрел, кроме… Зараза… Ну и что делать? Что-что… Для начала успокоиться и узнать, где сейчас находится гребаный состав с боеприпасами. А для этого надо вскрыть чертову «консервную банку» с офицерами.

– Надумали сдаваться?

– Пока думаем… – издевательски протянул чей-то наглый голос изнутри вагона.

– Я вам помогу немножко. Живо тащите сюда динамит и запалы. Немного повеселимся.

– Эй-эй, а гарантии сдачи? – вступил в разговор со мной уже другой голос. – Мы надеемся на…

– К черту гарантии, – перебил я его. – Всем отойти. Начнем, помолясь. Сейчас живо повыскакиваете. Теплыми и укаканными…