Фея некромантской общаги

Мария Спиридоновна, конечно, на комплименты не поскупилась, для хорошего человека не жалко. А Пыжик, обрадованный, что лето пройдет не зря, принялся развлекать ее историями из своего военного прошлого. Так что время до собрания у ректора за едой и разговорами пролетело совсем незаметно.

В кабинете Эртониза собрала только тех профессоров, у кого не было в этом году летней практики. Впрочем, обсуждение кандидатуры закончилось, даже не успев начаться. Только ректор озвучила причину собрания и обстоятельства, как с места буквально подлетел Кронов.

— С Марией Спиридоновной еду я! — От волнения он даже обернулся большой летучей мышью. — В конце концов, Мария Спиридоновна — комендант нашего факультета, а еще могут возникнуть какие-нибудь юридические тонкости владения этим камнем, условия передачи и прочие моменты. Без юриста в таких делах не разобраться.

— Да с вами никто и не спорит, Генрих Викторианович, — успокоила его Эртониза. — Нас вполне устраивает ваша кандидатура. Тем более вы сами вызвались. — Она лукаво улыбнулась.

Ректор была в курсе, почему профессор так рвется ехать, а недавно буквально требовал отправить его на практику. Матушка холостого вампира всерьез решила женить сына и регулярно в ультимативной форме звала на семейные обеды и ужины, из которых устраивала смотрины подходящих, по ее мнению, невест. А задание академии — такой отличный повод избавиться от докучливых дам еще на какое-то время, ведь в практике этим летом Кронову было отказано.

— Раз с сопровождающим определились, Лэри, подготовьте бумаги для завхоза. Пусть оформляет командировку, — распорядилась Эртониза.

Марья вскочила и, волнуясь, начала еще рассказывать про Пыжика и студентов.

— Коменданту бытового общежития тоже можно оформить командировку, — решила ректор. — Два мужчины в сопровождении лучше, чем один. А у студентов каникулы, и как они их проводят — это дело только их и их родителей. Впрочем, и Ровгон, и Лисовские совершеннолетние, так что это только их дело. С подготовкой и отъездом не тяните, — добавила она, обращаясь к Марии Спиридоновне. — Неизвестно, сколько у нас времени.

«Похоже, только я не рвусь туда ехать», — думала Марья, покидая ректорский кабинет после собрания.

Глава 4. И поварешка в нагрузку

Пафнутий Саврасович сидел на своем рабочем месте, за столом, и не спеша потягивал чай из большой кружки, закусывая его колотым сахаром. Острые зубы гоблина-завхоза со смачным хрустом разгрызали кусок, а потом следовало не менее смачное хлюпанье чаем. На Марию Спиридоновну, пришедшую за имуществом, положенным ей как оформленной в командировку, он смотрел с отеческой укоризной и выдавать все согласно бумагам как-то не спешил.

Наконец Марья, сидевшая на колченогой табуретке для посетителей напротив стола завхоза и не притронувшаяся к предложенному и ей чаю, не выдержала:

— Пафнутий Саврасыч, а что это вы время тянете? Ведь все равно выдать придется, бумага-то вот она. И подпись ректора стоит. Все как положено! — Она для пущей убедительности потыкала пальцем в лист со списком.

— Вот умеешь ты, Марья, момент испортить! — Гоблин зыркнул на нее из-за кружки. — Выдать-то выдам, но вот какого качества и что конкретно — это вопрос!

— И когда это я вдруг в немилость впала? — Мария Спиридоновна не могла вспомнить ни одного момента, где бы они с завхозом не ладили. Он всегда помогал ей и советом, и делом, а его роскошная жена стала Марье лучшей подругой.

— Так ведь порча вверенного имущества за вами числится! — Завхоз достал из ящика стола здоровую амбарную книгу и, открыв на закладке, с выражением прочел: — Выдано: половник суповой, поллитровый — одна штука. Материал сталь, гномья работа, штамповка. Получали такой? Помните?

— Ну помню, получала. — Мария Спиридоновна порядком озадачилась поведением завхоза, она, конечно, слышала про любовь гоблинов к порядку, квитанциям и распискам, но не сталкивалась еще с тем, до какой степени это доходит.