Федя и Данилка

И увидел! Вон она вьётся по горе, среди серых колючек. Данилка прибавил шагу и полез на гору.

Тишина стояла кругом. Незнакомые горы как бы с удивлением смотрели на Данилку. «Куда ползёт этот маленький человек? — словно думали они, — Куда ползёт эта козявка? Далека и пустынна дорога, нет на пути ни ручья, ни зелёного деревца. Только солнце палит горячими лучами, припекает нам, горам, каменные лбы…»

А Данилка шёл и всё думал: «А может, они ещё не уехали? Ведь они же не знают, что у нас теперь воды много и картошка тоже будет расти!»

Долго поднимался Данилка в гору. Вышел на вершину. Горячее каменное поле, широкое и пустое, открылось перед ним. Вольный ветер гулял здесь, наверху. Он трепал Данилкины волосы, поднимал вокруг него гремучие, как жесть, жёлтые колючки и гнал их куда-то… И вдруг, словно стараясь показать свою силу, начинал толкать Данилку то в бок, то в спину, сбивал его с тропки. Как будто очень хотелось ему закружить Данилку вместе с колючками и понести по каменным валам.

«А я приду и скажу им… — повторял про себя Данилка. — Только бы вот поезд не ушёл!»

От мысли, что поезд может уйти и Данилка не успеет задержать Бабкиных, у пего вздрагивало сердце. И он ещё быстрее шагал по горячей тропинке.

Данилка не знал, сколько он прошёл, близко уже Феодосия или ещё далеко. Горы заслоняли от него весь мир.

Но вот и расступились горы, далёкое синее море взглянуло на Данилку. И там, на этом далёком берегу, Данилка увидел большой город…

— Феодосия!

По тропочке навстречу Данилке шли две женщины, повязанные яркими платками. За плечами они несли какие-то сумки — видно, ходили в Феодосию купить что-нибудь для хозяйства. Одну из них, смуглую, светлоглазую, в голубом платке, Данилка узнал. Это была птичница Нюша из колхоза Вольного. У неё Федина мать брала цыплят.

— Это куда же направился, парень? — спросила Нюша. — Неужто один идёшь?

— В Феодосию мне надо, — ответил Данилка и хотел пройти мимо.

По Нюша задержала его:

— Это зачем же тебе, парень, в Феодосию понадобилось? Неужто мать послала?

— Надо мне, — повторил Данилка, — к поезду.

— К какому поезду? — удивилась Нюша. — Уезжаешь ты, что ли?

— Эка, хватился! — сказала другая женщина, в красном полушалке. — Да поезд в шесть утра ушёл.

— Ушёл?.. — прошептал Данилка.

Он поглядел ей в лицо. Загорелое, морщинистое было лицо у этой женщины, нос, будто луковица, лупился от солнца, из-под припухших век на Данилку глядели добрые коричневые глаза.

— Ушёл, ушёл поезд, жавороночек, — повторила женщина. — Ан родной кто уехал?

Данилка промолчал.

— Так что поворачивай обратно, парень, — сказала Нюша, — Пойдём с нами.

И женщины пошли своей дорогой. Они спешили — время летом дорого.

Данилка не пошёл с ними. Он долго стоял и глядел на море, на большой город, на белые домики, толпившиеся на берегу… Из этого города проложены рельсы к далёкому городу Орлу, по ним сегодня утром ушёл туда поезд. Рано утром ушёл. В тот самый час, когда в долине из скважины хлынула вода.

Данилка постоял, постоял и побрёл обратно. Больше спешить было некуда. Он шёл и глядел, как ветер гоняет колючки по склонам гор, как взлетают над тропинкой и бегают по рыжей земле какие-то маленькие рыжие птички… И думал о том, что вот теперь-то он по-настоящему потерял своего друга Федю.

Но прежде чем спуститься с горы, Данилка взобрался на самую высокую вершину и, глядя в прозрачную синюю даль, крикнул:

— Федя! Приезжай обратно!

Рыжая птичка что-то чирикнула ему в ответ. И что-то ветер прогудел, вырвавшись из ущелья. Но на этот раз Данилка не понял их языка и не расслышал, что они ему сказали.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀