Фаза ингибиторов

– Страдать тебе не придется. Ты просто все меньше будешь в нем нуждаться, становясь все сильнее. Пока ты пребывал в криосне, я велела твоей капсуле провести кое-какие нанотерапевтические корректировки. Они еще не завершились – клетки не так-то просто перемещать в замороженном виде, – но со временем ты ощутишь результат. От твоих старых костей мне нет никакой пользы. Я перестраиваю их, сбавляя твои годы. Ничего магического, всего лишь комплекс методов омоложения, на которые мы и внимания бы не обратили три столетия назад. Будет немного больно, пока к тебе не вернутся силы, но это приятная боль.

– У меня внутри какие-то машины?

– Ну вот, опять беспокоишься попусту. Не надо. Вероятность, что тебя коснется хоть одна спора чумы, пренебрежимо мала, и я даже не стала бы рисковать, не будь мои средства абсолютно надежны. – Она подняла тяжелый бокал без малейшей дрожи в руках.

– Во что ты пытаешься меня превратить?

– Не превратить, а снова сделать тем, кем ты был.

– Я никем никогда не был.

– И тем не менее некто, заявляющий, будто никем никогда не был, каким-то образом оказался во главе пяти тысяч человек, которыми ему удается управлять, несмотря ни на что, уже на протяжении тридцати лет.

– Кто-то должен был это сделать.

– Когда-то, – сказала Сидра, глядя на меня сквозь красную толщу вина, – ты был солдатом.

– Думаю, я бы об этом помнил.

– После того как ты зашифровал и заблокировал собственные воспоминания – уже нет. – Сидра сплела пальцы, с серьезным видом глядя на меня, отчего мне все больше становилось не по себе. – Вас было двое братьев, и обоим была предначертана военная судьба. Твой брат родился много лет назад и стал важной персоной. Его звали Невил Клавэйн, и он был крупным военачальником во время первой войны с сочленителями. Он воевал на стороне Коалиции за нейрочистоту, организации, выступавшей против экспериментов сочленителей на Марсе. Но случилось так, что Невил Клавэйн попал в плен к сочленителям, а потом его отпустили, не причинив никакого вреда. Пережитое подорвало его верность Коалиции, и позже он перешел на другую сторону. С тех пор он действовал в интересах сочленителей, но так и не проникся их духом, всегда чувствовал себя чужим для них.

– Нет! – резко возразил я. – Не имею ничего общего с этим человеком… с этим чудовищем.

А потом подумал: ведь я видел странный сон о Марсе, о войне, бушевавшей века назад.

– Позволь мне продолжить, – спокойно произнесла Сидра.

– Да, пожалуйста, – с чувством обреченности ответил я. – Готов слушать до победного конца.

– Клавэйн прожил несколько веков. На склоне своих лет он участвовал в первых попытках сопротивления волкам. Среди сочленителей шла фракционная борьба из-за различных мнений насчет стратегии, велись споры по поводу запрещенного оружия и опасных экспериментов. В конце концов Клавэйн погиб – к великому моему сожалению, поскольку я считаю, что нам бы помогли его стратегические и тактические способности, включая одну крайне важную информацию.

– И ты полагаешь, что у меня она есть?

– Собственно, я нисколько не сомневаюсь, что у тебя ее нет.

Подняв бокал, я выпил за тщетность ее миссии.

– В таком случае мне очень жаль, что ты впустую потратила столько лет.

– Вовсе не впустую. – Сидра замолчала, увидев появившихся с предсказуемо аппетитной едой роботов.

Она смотрела, как те расставляют блюда, и от ее легкой улыбки мне стало неуютно.

– Судя по обстоятельствам гибели Клавэйна, есть вероятность, что крайне важную для моей миссии информацию все еще можно найти на Харибде. Я пыталась раздобыть ее сама, но не сумела. Возможно, у кровного родственника Невила будет больше шансов.

– Даже если хоть что-то из этого правда… я для тебя бесполезен. Потому что я не тот, кто тебе нужен.

– Нет, Уоррен, ты именно тот.

– Кто такой Уоррен?

– Ты, – ответила Сидра. – Таково твое настоящее имя. Уоррен Клавэйн. Ты был одним из элитных стратегов Коалиции за нейрочистоту, мыслителем и воином в одном лице. Для вашей небольшой группы суперсолдат у вас имелось свое, достаточно возвышенное название.

– Какое? – спросил я, не в силах унять нервную дрожь.

– Рыцари Кидонии. – Сидра указала на еду и предложила, пока жалкие остатки моей уверенности в себе проваливались в чудовищную бездну: – Угощайся, сэр рыцарь. Нам предстоит большая работа.

Вернувшись в свою каюту на «Косе», я обнаружил там нечто новое. Оно стояло на прикроватной тумбочке, удерживаемое зажимом на случай внезапных изменений местной силы тяжести. Это было какое-то украшение, оказавшееся весьма тяжелым, когда я его взял, – толстое деревянное основание с торчавшим из него вертикально металлическим стержнем, который, в свою очередь, поддерживал кусок шершавого полупрозрачного материала.