Фауст

Успели вы наговориться,
Пора приняться за дела!
Могло бы дело совершиться,
Пока беседа ваша шла.
Что толковать о вдохновеньи?
Я остаюсь при твердом мненьи:
Кто все колеблется да спит,
Того оно не посетит.
Позвольте вам сказать при этом:
Раз вы являетесь поэтом,
Так и командуйте живей
Тогда поэзией своей.
Напитка крепкого желаем,
Варите нам скорей его:
Чего мы нынче не свершаем,
И завтра не свершим того.
Пусть даром дня не пронесется!
В ком есть решимость, тот сейчас
За все, что может он, возьмется,
Не скажет малодушно: пас!
И если прочь уйдет хотенье,
Он все же будет продолжать
Лишь потому, что продолженья
Уже не может избежать.
На сценах наших балаганов
Всяк может пробовать себя:
Изобретайте больше планов,
Аксессуаров не щадя!
Свободно тратьте матерьялы
На Солнце, звезды, лунный свет;
Нужны ли вам утесы, скалы,
Вода, огонь — отказу нет;
Зверей и птиц запас немалый.
Так в балагане небольшом
Вмещайте всех миров громаду
И мерно двигайтеся в нем.

ПРОЛОГ НА НЕБЕ

Господь. Небесные силы. Потом Мефистофель. Три архангела выходят вперед.

Рафаил

Само, гремя гимн бесконечный,
Подобно спутникам своим,
Свершает Солнце путь предвечный,
И громы шествуют за ним[20].
Светило дня без измеренья
И силы ангелам дарит,
И все, как в первый день творенья,
Великолепием горит.

Гавриил

С невыразимой быстротою
Кружится дивная Земля,
Где за ночною темнотою
Блистает райская заря.
Там море пенится и бьется
У мощных рек, у скал крутых,
И море, скалы — все несется
В сопровожденьи сфер иных.

Михаил

И бури грозные бушуют
То на морях, то у земли,
Но цепь творенья образуют
В своем неистовстве они.
И грозы в распре бесконечной
Разят и жгут огнем своим,
Но мы, послы Твои, Предвечный,
День безмятежный, светлый чтим.

Все трое

Великий! Ты без измеренья,
И силы нам Твой взор дарит,
И все, как в первый день творенья,
Великолепием горит!

Мефистофель[21]