Фауст

Теперь удобно, если есть желанье,
Круг обозреть подробно, по частям.
Ведь женщины всегда на первом плане,
Где есть приманка вкусу иль глазам.
Ведь не увял еще я безвозвратно;
В красивой бабе как-никак есть прок;
И так как здесь дается все бесплатно,
То я еще поволочиться б мог.
Но в давке там и тесноте немалой
Не разберут всех слов моих, пожалуй;
Я ухитриться должен, чтобы им
Все выразить посредством пантомим.
Рука, нога, ужимки здесь бессильны,
Так я придумал новый фарс умильный:
Мну золото, как глину; из него
Захочешь, так наделаешь всего.

Герольд

Сухой глупец, что он творит?
Так тощ, чуть жив, а все острит!
Как тесто, золота куски
В его руках размякли вдруг,
И что ж? Выходят все из рук
Лишь безобразные комки.
Их кажет женщинам нахал.
Они кричат, бегут… Скандал!
Что за ужимки – стыд и срам!
Нет, этот шут опасен нам:
Чтоб посмеяться, поиграть,
Он рад и нравственность попрать.
Но я того не допущу.
Дай жезл – прогнать его хочу.

Плутус

Оставь его – не ведает глупец,
Какой напор грозит нам неминучий
Извне! Тогда всем глупостям конец.
Закон могуч, нужда еще могучей!

Шум и пение

Шумя, несется дикий Хор
С холмов, долин, высоких гор
И к нам спешит, неудержим;
Великий Пан идет за ним.
Все входят в круг. Известно им,
Что неизвестно всем другим.

Плутус

Кто вы, кто Пан великий – мне известно,
Отважный шаг свершили вы совместно;
Я знаю то, что многим тайна здесь,
И в тесный круг впускаю хор ваш весь.
Счастливая судьба да правит вами!
Пусть чудесам свершиться суждено!
Куда идете вы, того вы сами
Не знаете, предвидеть не дано.

Дикое пение

Народ придворный – мишура!
А наша рать груба, пестра;
Высок прыжок, и бег наш скор,
Суров и крепок смелых хор.

Фавны

Танцуя, резвою толпой
Бежит веселых фавнов рой;
Венок дубовый меж кудрей,
И острых кончики ушей,
Торча, глядят из-под венца.
Хоть фавн курнос, широк с лица,
Но мил для женщин без конца:
Он лапу даст – и с ним как раз
Пойдет красивейшая в пляс.

Сатир

Бежит за пестрою толпой
Сатир с козлиною ногой,
Поджарый, жилистый, сухой.
Как серна, он с высоких гор
На мир бросает бодрый взор;
Свободно, вольно смотрит он
На жалкий род, мужей и жен,
Что там внизу, во мгле густой,
Живут, довольные собой;
А в вышине сатир один
Вселенной светлой властелин.

Гномы