Фауст

Что видела я, сами вы увидите,
Коль скоро Ночь свое исчадье мерзкое
Не вобрала назад в утробу старую.
Итак, когда, о порученье думая,
Вступила бодро я в покои царские,
Была поражена я, обнаруживши
Пустых палат и галерей безмолвие.
Шагов, движенья слух мой не улавливал,
Следов труда не видел взор мой в комнатах,
Навстречу мне не поспешила ключница,
Служанки в глубине меня не встретили.
Когда же к устью печи я приблизилась,
То перед кучкой пепла я заметила
Закутанную, сгорбленную женщину,
Которая спала или задумалась.
Я по-хозяйски Женщину окрикнула,
Приняв ее, бездельницу, за ключницу,
Которой царь доверил дом за выездом.
Я встать велю ей, делом озаботиться,
Она ж и ухом не ведет, не двинется.
Потом, повторный окрик мой услышавши,
Негодница движеньем отстраняющим
Ко мне вытягивает руку правую:
«Ступай, мол, вон». Бросаюсь, возмущенная,
К дверям опочивальни, к ложу брачному,
Откуда доступ был к казнохранилищу,
И что же? С полу чудище срывается
И преграждает путь мне повелительно,
Огромное, худое, безобразное,
С пустыми и кровавыми глазницами!
Но я ведь вам бросаю речи на ветер,
Слова бессильны описать страшилище.
Да вот она сама! Неужто пугало
На свет посмело из потемок вылезти?
В отсутствии царя тут мы хозяева.
Тут мы под Аполлона покровительством.
Он нас не даст в обиду, он заступится,
Он, солнечный смиритель чудищ сказочных.

Одна из форкиад показывается на пороге между дверными косяками.

Хор

Головы наши хоть и кудрявы,
Много мы горя видели в жизни:
Ужасы боя, мрак беспросветный
В ночь, когда пал
Илион.

В облаке пыли, поднятой боем,
Боги взывали голосом страшным.
Рознь громыхала медью, и с поля
Гул приближался
К крепости валу.

Стены в то время
Целы стояли.
Пламя ж гудело
И пожирало
Зданье за зданьем.
Бурей пожара
Был город охвачен.

Бегством спасаясь,
В зарева блеске
Видели мы:
Гневные боги
Шли нам навстречу.
Ростом до неба,
Страшно шагали
В облаке дыма.

Было ли это
Вправду, иль только
Нам средь смятенья
Вообразилось, -
Нам неизвестно. Но эта вот, эта
Тварь перед нами.
Это не снится.
Мы бы могли ее
Пощупать руками,
Если б не страх
И не отвращенье.

Форкия дочь -
Ты, но которая?
Ибо их трое,
Вместе владеющих
Глазом одним
И единственным зубом.

Как же ты, пугало,
Смелость имеешь
Рядом с прекрасною
Вещему взору
Феба являться?
Стой себе, впрочем.
Он к безобразью
Не восприимчив,
Как солнце не видит
Отброшенной тени.

Нас же, несчастных,
Судьба заставляет
Сносить терпеливо
Близость уродства.

Так слушай, бесстыдница,
Наше проклятье!
За дерзость явленья
Будь с бранью отвержена
Устами счастливиц,
Которых боги
Создали краше.

Форкиада