Фаталити. Цена его успеха

Ираклий усмехается в ответ и сильнее затягивается.

— Увидь я нас такими, не поверил бы своим глазам и решил, что это шутка. Молчу, обдумываю свои дальнейшие действия и слова. Как всегда, не знаю, с чего начать и как заговорить о важном.

Как только людям удаётся спокойно говорить о своих чувствах?

Я оборачиваюсь и смотрю на Ираклия. Решаю, что его лицо придаст мне сил. И оказываюсь права.

— Прости меня, – начинаю сквозь дрожь в голосе. – За то, что приняла тогда решение за нас двоих. За ребёнка. За позор. За разбитые сердца, – произношу сбивчиво. ­– Прости за всю боль, что причинила тебе тогда и сейчас. Это разбивает мне сердце. Я не хотела, чтобы было так.

Ираклий стоит, опустив взгляд вниз. Внимательно слушает, сжав челюсть.

— Я люблю тебя, – признаюсь ему.

Каждый раз, когда произношу эти слова, ощущаю всё большее облегчение. Моя душа нуждалась в этих признаниях все эти годы.

Он поднимает на меня свои глаза, проникает в самое душу и застревает в ней. Я отрываюсь от машины, подхожу к рядом стоящей мусорке, тушу и выкидываю сигарету.

— Я хочу быть с тобой, Ираклий, – произношу и вновь возвращаю взгляд на него. – И готова сделать всё ради этого. Пойти с тобой по любому пути, – подхожу и встаю напротив него. – Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы разобраться с мыслями. Готова оставить тебя в покое настолько, насколько потребуется. Но в конце, ты ведь дашь нам шанс? – смотрю на него с надеждой.

Слёзы душат меня изнутри. Хочется расплакаться, но я знаю, как они влияют на него, и не хочу вызывать в нём чувство жалости к себе. Не сейчас.

Ираклий молчит. Отводит взгляд, докуривает сигарету.

— Мне хочется верить, что мои чувства меня не подвели, и ты тоже любишь меня, – прерываю нашу тишину, стараясь скрыть боль в голосе.

Боковым зрением замечаю, что за нами наблюдают ученики с окон школы. Не хочу вновь становится поводом сплетен в социальных сетях, поэтому решаю попрощаться с Ираклием и дать ему время обдумать всё мною сказанное

— Я пойду, – произношу тихо.

Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Ираклий ловит меня за руку и разворачивает к себе. Смотрит мне в глаза, блуждая взглядом по потаённым местам моей души.

— Дай мне время, Илиана, – шепчет тихо. – Мне необходимо успокоиться. Я хочу прийти к тебе с трезвой головой и без агрессии.

Сосуд внутри меня взрывается, и слёзы вырываются из глаз. Я чувствую невероятное чувство лёгкости от его слов и, не удержавшись обвиваю его шею руками.

— Я не вижу своего будущего без тебя, – обнажаю свою душу окончательно, позволив себе быть слабой. – Вернувшись назад и столкнувшись с тобой, я поняла, какую ужасную ошибку совершила.

Я отрываю себя от него, смотрю ему в глаза и утопаю в проникновенном взгляде.

— Иди обратно в школу, – говорит он. – Холодно, а ты, как всегда, одета не по погоде.

Он прав – холодно. Но его слова и надежда, которую он мне подарил, согревают моё сердце.

Однако, я решаю ему не перечить.

— Хорошо, – киваю ему.

Отпускаю его, разворачиваюсь и направляюсь обратно в школу. Но моё внимание привлекает приближающийся рёв мотора. Я оборачиваю назад и вижу, как прямо на меня несётся автомобиль. Застываю на месте, впав в ступор, и не понимаю, что происходит.

— Илиана, ­­– слышу крик Ираклия.

И в эту же секунду чувствую, как он накрывает меня своим телом, и нас двоих отбрасывает в сторону от удара машины.

Глава 51

Столицу накрыли серые тучи и ливень. Я еду в чёрном затонированном автомобиле по шоссе и нервно пролистываю новостную ленту. За последние две недели интерес к моей персоне возрос в несколько десятков раз. СМИ пытаются разобраться – авария у школы была спланированным пиар-ходом перед концертом Ираклия или роковой случайностью. В сетях продолжает распространяться видео, где машина Сони Давыдовой едет прямо в мою сторону, а Ираклий в последний момент накрывает меня собой и пытается увести в сторону, чтобы автомобиль не успел коснуться нас.

Мне хочется стереть это мгновение из памяти. Стереть с лица земли Соню. Я не думала, что когда-нибудь смогу так возненавидеть кого-то.

Воспоминания о ней ускоряют сердцебиение и возвращают меня на три недели назад. В дни после аварии, когда меня одолевали чувства страха, беспомощности и потерянности.

Я не помню, что было в момент после аварии. Только видео свидетельствует о том, что основной удар пришёлся по Ираклию – автомобиль задел его наполовину. Мы с мужчиной отлетели недалеко и ударились головами об асфальт. А после запись прекратили.

Ясность ума пришла ко мне только в больничной палате, где рядом со мной сидели бабушка и мама. Головокружение, тошнота и сильные головные боли не давали мне нормально мыслить. Я пыталась найти взглядом Ираклия, но его не было рядом. Меня лихорадило от страха. Это был один самых ужасных мгновений, когда я в неведении искала взглядом его, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Но ни встать, ни заговорить у меня не получилось. Мысль, что с ним произошло ужасное, сжимала моё сердце.