Фаталити. Цена его успеха

Когда я возвращалась в страну, я не ожидала встретить Ираклия. Не ожидала, что заведу с ним разговор, прикоснусь, обнажу душу. Но это случилось и возродило внутри меня всё, что я так упорно старалось усыпить и заглушить в себе.

Моё сердце сделало выбор десять лет назад и по сей день не изменяет своему решению. Но мне казалось, что Ираклий давно искоренил меня из памяти, и сердце его принадлежит другой. Но в ту ночь на Пафосе я поняла, что внутри него творится хаос, подобный моему. Мы, как два отчаянных человека, которые разумом стараемся отдалиться, но сердцем становимся всё ближе друг к другу. Я чувствую его притяжение, слышу биение сердца рядом со мной. Его слова, поступки, взгляды – всё кричит о взаимности.

Мы с ним не нуждаемся в десятках встреч и сотни поцелуев, чтобы почувствовать друг друга. Единственное, что нам сейчас необходимо – это один откровенный разговор. Без полуправд, без загадок, без сарказма. И это возможно только при одном условии – если я заговорю о правде.

И если ещё две недели назад я была в смятении и страхе за будущее, то сегодня я твёрдо уверена в том, что нужно делать. Мне тяжело далось это решение. Страх потерять Ираклия навсегда сковывал и лихорадил душу. Я знала, что моя исповедь вновь разрушит его мир. И нет гарантий, что он простит меня за то, что однажды я приняла за нас двоих судьбоносное решение. Но он достоин этой правды и имеет право на выбор.

Я совершила ошибку шесть лет назад, отобрав у него это право, но на этот раз повтора не совершу.

— Красивые цветы, – первая прерывает наше молчание бабушка и отрывает меня от мыслей.

— Очень, – улыбаюсь ей и убираю открытку обратно в букет.

— От Яниса? Или от кого другого? – хитро улыбается Тина.

Я встаю с места и прохожу на кухню, чтобы выпить воды. Игнорирую её вопрос, потому что понимаю – она точно знает, от кого цветы.

— Кстати, Ираклию понравился твой подарок? – продолжает она интересоваться с издевкой в голосе.

Передо мной будто Янис сидит. Они бы с Тиной были отличной командой в игре под названием: «смути Илиану разговорами об Ираклии».

— Он оценил по достоинству, – отвечаю ей в тон с ухмылкой на губах.

Взяв стакан воды, возвращаюсь обратно к ним. Сажусь на диван рядом с женщиной. Бабушка сидит на кресле и внимательно следит за нами. В её глазах – полное непонимание того, что происходит.

— Кстати, – обращаюсь к Тине. – Когда ты собиралась мне рассказать, что твой сын не обручен на этой…

— Илиана, – вовремя останавливает меня ба.

— А должна была рассказать? – Тина делает удивлённый вид, вскинув одну бровь. – Вы с Ираклием попросили нас не лезть в ваши отношения. Вот мы молча и наблюдаем, – разводит руками.

— Об этом можно было и рассказать, – откидываюсь на спинку дивана. – Поберегла бы мои нервные клетки.

— Я решила поберечь нервы сына.

Её слова заставляют взглянуть на неё серьезнее. Поджав под себя ноги, внимательно вглядываюсь в глаза женщины. Чувствую, как в комнате нарастает напряжение.

— Что тебя беспокоит, Тина? – не сдержавшись, интересуюсь мягко.

— Ты меня беспокоишь, – уже более серьёзно отвечает она и смотрит проникновенным взглядом. – Вижу, что между вами с Ираклием вновь что-то происходит.

Я не слышу ни капли радости в её голосе.

— Это плохо? – хмурю брови от удивления.

Ещё никогда я не видела у неё такой резкой смены настроения. Она становится серьёзной и строгой. Очевидно, что больше не может держать в себе всё, что думает и чувствует.

— Я люблю тебя, отношусь и всегда относилась, как к дочери. Но и Ираклий мой сын. Нам пришлось пережить многое после твоего ухода. Поэтому, я хочу знать, какую цель ты преследуешь?

Вспоминаю про откровение Ираклия о алкоголе и наркотиках. Боюсь представить, какой ужас перенесла его семья, когда наблюдала за его саморазрушением.

Мне становится стыдно перед ней. И я искренне не понимаю, как после всего этого, она сумела найти в себе силы и любовь, чтобы подойти, обнять и заговорить со мной.

Я молчу. Стараюсь переосмыслить происходящее. Больно, что в её глазах я выгляжу роковой женщиной, которая способна поиграть с её сыном, а после исчезнуть, не щадя ничьи сердца.

— Нет никакой цели у неё, – вдруг вступается бабушка, внимательно смотря мне в глаза. – Любит она его.

— Ба, – бросаю на неё недовольный взгляд.

— Мне тоже интересно, моя дорогая, что дальше? Через пару дней отчётный концерт ребят, а потом что? Мы улетаем на Кипр? Остаёмся здесь? – обрушивает на меня шквал вопросов, на которых я не знаю ответов.

— Я не знаю, – нервно протираю руками по лицу. – Сегодня прилетел Вальтер. Сначала поговорю с ним, потом с Янисом. Расставлю все точки. Потом расскажу правду Ираклию. И уже от его решения буду отталкиваться, – произношу, как на духу, смотря в одну точку. – Всё зависит от его выбора.

Ощущение, что мозг сейчас вскипит и взорвётся.

— Расскажешь правду? – бабушка аж привстаёт. – Всю?

— О чём речь? – влезает в разговор Тина. – Что за правда?

Перевожу взгляд на неё, смотрю устало.