Фата-Моргана №4

Личную ракету мог бы построить и снарядить только мультимиллионер, но Королевское Общество и Смитсоновский Институт, распоряжающиеся государственными средствами, были выше таких забот. Конечно, могли встретиться опасности и леденящие кровь в жилах приключения, зато молодые наконец-то могли остаться одни.

Этот последний аргумент убедил Хэма. Они провели две напряженные недели, загружая ракету запасами продовольствия и снаряжения, пролетели высоко над ледяным барьером, ограничивающим сумеречный пояс, и поспешно миновали зону бурь, где встречаются холодный низовой ветер с темной стороны и верховые теплые ветры, дующие над пустынными районами планеты.

Венера не вращается вокруг своей оси, и потому на ней нет сменяющих друг друга дней и ночей. Одну сторону ее постоянно освещает солнце, другая же вечно темная, и только медленная вибрация планеты дает сумеречному поясу некоторое подобие времен года. Этот пояс — единственная пригодная для жизни часть Венеры — с одной стороны переходит через Тропики в раскаленную пустыню, а с другой кончается ледяным барьером, где верховые ветры отдают свою влагу холодному воздуху низового ветра.

Супруги стояли, прижавшись друг к другу, на верхней ступени лестницы, ведущей в небольшой стеклянный наблюдательный купол, находящийся над пультом управления; их головы с трудом помещались в нем. Хэм обнял девушку, и они вместе смотрели на расстилающийся перед ними пейзаж.

Далеко на западе продолжался вечный рассвет или, может, закат солнца, и свет его отражался от ледяного барьера. Горы Вечности, словно огромные колонны, вздымались вверх на фоне этого света, а их могучие вершины терялись в верхнем слое облаков на высоте двадцати пяти миль. Чуть южнее находился массив Малых Гор Вечности, являющихся границей американской части Венеры, а между обоими хребтами непрерывно сверкали молнии.

Вокруг ракеты, слабо освещенной отраженным солнечным светом, раскинулся пейзаж темного и дикого великолепия. Повсюду был лед — ледяные горы, пики, равнины, валуны и скалы, все сияющее от зарева, идущего от барьера. Мир без движения, скованный морозом и бесплодный, куда не доносилось завывание низового ветра, поскольку ледяной барьер защищал его от Страны Холода.

— Это… великолепно, — пробормотала Пат.

— Да, — согласился Хэм. — Холодное, мертвое, но все-таки грозное. Пат, ты думаешь, здесь есть какая-то жизнь?

— Должна быть. Если жизнь существует на таких телах, как Титан и Япет, она должна быть и здесь. Какая там температура? — Она взглянула на термометр, размещенный снаружи башенки; его столбик и цифры светились собственным светом. — Всего тридцать градусов ниже нуля по шкале Фаренгейта. На Земле при такой температуре существует жизнь.

— Да, действительно. Но она не могла бы развиваться при температуре ниже точки замерзания воды. Жизнь должна находиться в жидкой воде.

Пат тихо рассмеялась.

— Ты говоришь с биологом, Хэм. Нет, жизнь не могла бы возникнуть при тридцати градусах ниже нуля, но что, если она появилась в сумеречном поясе и перебралась сюда? Или, скажем, была загнана сюда после проигранной битвы за пребывание в более теплых районах? Ты хорошо знаешь, каковы условия в Тропиках, где есть плесень, пузаны, деревья Джека-Хватателя и миллионы различных паразитов, поедающих друг друга.

Хэм задумался.

— А какого рода жизнь ты ожидаешь здесь встретить?

Она расхохоталась.

— Ты хочешь прогноз? Хорошо. Для начала, пожалуй, нужна какая-нибудь растительность, как база, поскольку фауна не может поедать друг друга, не имея дополнительного источника энергии. Как в той истории о кошачьей ферме, владелец которой разводил крыс, чтобы кормить кошек, а содрав с них шкуру, бросал мясо крысам, которыми потом кормил кошек. Это хорошо на словах, но на деле ничего не получается.

— Итак, должны быть растения. Что дальше?

— Дальше? А Бог его знает. Фауна темной стороны, если вообще существует, вероятно, происходит от слабых форм жизни сумеречного пояса, но во что она могла здесь превратиться, я угадать не могу. Разумеется, нельзя забывать о трехглазом, triops noctivivans, которого я обнаружила в Горах Вечности…

— Ты обнаружила! — рассмеялся Хэм. — Ты лежала без чувств, когда я выносил тебя из этого обиталища дьяволов. Ты даже не видела ни одного из них!

— Я изучила одного мертвого, которого охотники принесли в Венобл, — парировала девушка. — И не забывай, что Общество хотело дать ему мое имя — triops Patriciae. — Пат невольно вздрогнула, вспомнив дьявольских существ, едва не лишивших их жизни. — Однако я выбрала другое название — triops noctivivans — трехглазый обитатель темноты.

— Слишком романтическое название для этой адской твари!

— Да, но я хотела сказать, что… возможно, трехглазые относятся к существам, которых можно найти здесь, на темной стороне, и что бешеные дьяволы, атаковавшие нас в ущелье Гор Вечности, были передовым дозором, изучающим сумеречный пояс через проходы в горах, лишенные солнечного света. Они не выносят света — ты сам это видел.

— И что с того!

Она засмеялась.