Фараон – 4. Царь поневоле. Том 2

— Мой царь, — центурион низко склонил голову, — я легионер. Моя служба и верность Его величеству всегда будет неизменной.

— Я тоже, ещё раз клянусь в своей верности душой и сердцем царю Менхеперре, — серьёзно ответила Небамон.

— Что же дети мои, — я поднялся с кресла и подойдя к ним, опустил обе руки на их головы, — пусть с вами будет моё благословение, не потратьте его напрасно.

Небамон непонимающе на меня посмотрела, но центурион прекрасно понял про что я сказал. Его лицо стало серьёзным и он меня горячо поблагодарил. Женщина, понимая, что он расскажет ей позже, о том, что сейчас произошло, тоже молча поклонилась.

Провожать меня выехала огромная толпа как простого народа, так и фиванских торговых семей. За прошедшую неделю, видя, что центурион с ними спокойно разговаривает и даже помогает в делах, решая текущие проблемы, они видимо решили дать ему и себе время, присмотреться к этим новым отношениям, так что на лицах купцов присутствовали в основном задумчивые выражения, а не страдальческие, какие у них появлялись всякий раз, когда я оказывался рядом.

Прибыв на берег, я встал на поданную мне колесницу и последний раз махнул стоящей вместе на корабле паре и отправился в лагерь, поскольку нужно было идти дальше и дел у меня после усмирения всех финикийских городов, никак сильно меньше не стало.

Глава 2

Не стало большим удивлением для меня, когда едва узнав о том, что я вернулся в лагерь, к Хопи и Танини тут же бросились иудейские купцы, умоляя их о встрече со мной. Понимая о чём пойдёт речь, я согласился принять их в своём новом, красивом шатре, завтра после обеда. Потерю женских рук в своём хозяйстве я ощутил сразу, поскольку Танини ещё было очень далеко как до Бенермерута, так и до Небамон. К тому же он был постоянно занят как написанием документов, что я надиктовывал ему, так и разбором всей поступающей корреспонденции. Общение с внешним миром у меня не прерывалось ни на день. Одни гонцы прибывали, другие убывали и всё это становилось частью обычной рутины. Так что с занятостью Танини, проблема необходимости ещё одних рук в хозяйстве определённо присутствовала.

— Мой царь.

Только я о нём подумал, ко мне вошёл сам парень, показывая два письма.

— Номарх Абидоса сообщает об успешном начале перестройки храма для бога Осириса, начатого с разрешения верховного визиря и Его величества, — сообщил он.

Взяв письмо, я ещё не бегло читающий иероглифы, с помощью Танини прочитал письмо целиком. Номарх сообщал, что хеттские купцы значительно снизили цены на олово и бронзу, поэтому он осуществил закупки у них, а не у египетских купцов и производство снаряжения снова было запущенно, но пока не в полную силу из-за отсутствия мастера Аменемхета. Ну и да, он упоминал, что Рехмир выделил все нужные средства для постройки храма, впервые применив не обязательный сбор крестьян для царских работ, а добровольный, с оплатой впервые в истории Египта деньгами, а именно новенькими медными монетами. Номарх писал, что желающих было сильно больше, чем нужно, так что многих пришлось даже прогонять, поскольку и тех, кто успел попасть на работы хватило, чтобы используя камни и блоки, предназначенные для других храмов, начать перестройку нынешнего храма Осириса, делая его больше и выше нынешнего.

— Отлично, — обрадовался я, что Хатшепсут и Рехмир всё же договорились между собой о пробном использовании денег для оплаты работ крестьян и ремесленников, которые обычно привлекались к обязательным работам на царя бесплатно, только за еду. Я же решил, что запуск денег самой ходовой категории нужно будет осуществлять именно так, как оплату за работу. Так их не станет сразу много в обороте, ну и заодно посмотрим на их покупательскую способность, ведь медь, в отличие от золота, должна была стать повсеместным средством оплаты.

— Что во втором письме? — переключился я от мыслей о деньгах на второй свиток, который Танини держал в руке.

— Господин Рехмир сообщает, что войско на Синае столкнулось с ожесточённым сопротивлением местных племён и поставки меди оттуда, практически полностью прекращены, — сообщил парень, — он просит вашего совета.

— Усерамон значит ещё не вернулся с юга, — задумчиво погладил я подбородок, — если визирь просит совета у меня.

— Ответь ему, чтобы пока привлёк нубийских наёмников на помощь Хоремхебу, — немного подумав, распорядился я, — если у Хоремхеба такие проблемы, которые он не может решить с помощью пятитысячного войска, нужно отправить к нему гонца, узнать подробности.

— Всё выполню, мой царь, — поклонился Танини.

— Подождём ответа, Хоремхеб опытный командир, вряд ли он даст так просто себя победить.

* * *

На следующий день парень пришёл отчитаться об отправленных письмах, а также о том, что митаннийский принц усердно продолжает у него обучаться, больше не устраивая молчаливых протестов, после того как его наказал Ментуиуи, заставив три дня пожить жизнью простого легионера.

— Что-то ещё? — спросил я его, видя, что он замешкался перед тем, как уйти.

— Иудеи прибыли мой царь, — скривился он, — на четыре часа раньше обозначенного им срока.