Фараон – 4. Царь поневоле. Том 2

Разумеется, большие зигзагообразные траншеи с земляными брустверами, направленными в сторону города, за которыми ничего не было видно, давно привлекали внимание защитников города, но делать что-то с ними они откровенно боялись. Постоянно курсирующие вдоль всего городского периметра колесницы, отлавливали любого, кто хотел попасть или уйти из города и иевусеи это прекрасно понимали.

Когда тоннель под стеной был полностью готов, я приказал закончить работы и не копать под стеной на другую сторону, а военачальникам собраться у меня в шатре, чтобы определить план на штурм. Я достал карту города, на которой были нарисованы наши посты и сам тоннель подкопа.

— Что там иевусеи? — начал я собрание, когда над рисунком склонилось всего несколько бритых голов. Парики они на военные встречи со мной, всегда сверкавшим своей лысиной, обычно не надевали.

— Пытались сделать несколько попыток отправить гонцов, но мы всех перехватили мой царь, — заверил меня Минмос.

— Что сказали пленные?

— Ситуация в городе напряжённая, старейшины ругаются между собой, что вообще связались с Его величеством, но сдаваться никто не хочет, — ответил он.

— Ну и отлично, — кивнул я, двигая карту ближе к себе, — моё предложение такое. Забиваем подкоп кувшинами с маслом, деревом, а когда всё будет готово, начинаем штурм города с другой стороны. Мастер Аменемхет подготовил таран и щиты, так что сделаем вид, что это наше направление главного удара.

— Мой царь уверен, что когда пожар разрушит балки в тоннеле, стены города обвалятся? — заинтересованно поинтересовался один из центурионов.

— Таков был первоначальный план, — хмыкнул я.

— Значит нужно будет в траншеях рядом с подкопом спрятать больше легионеров, — задумчиво продолжил он, — чтобы когда это случится, пользуясь смятением защитников, попасть в город через проём.

— У меня было немного другое предложение, — улыбнулся я, — я планировал пустить в первых рядах атаки, как с тараном, так и в проём стены, иудеев.

Взгляды воинов враз стали более заинтересованными.

— Город останется им, так что пусть за него прольют свою кровь, — объяснился я, поскольку мой последний разговор с иудеями не все из них слышали, — так он ценнее для них будет.

— Тогда мой царь, сзади пустим легионеров, которые имеют новое снаряжение и сейчас являются самыми защищённые в войске солдатами, ну и конечно лучников, пусть их всех прикрывают, — предложил Ментуиуи, затем внимательно посмотрел на меня, — если конечно у нас нет задачи убить как можно больше иудеев.

Я задумался, ровно так я первоначально и планировал поступить, но сейчас в голову пришла мысль, если мы их всех сольём, то следующие города некому будет брать, что нехорошо. Так что как бы я ни был зол на них, я ответил Ментуиуи совсем не то, что хотел вначале встречи.

— Боюсь, если их останется мало, они могут не удержать свои города, пока в них не придёт наша власть, так что, пожалуй, будем их экономить, как бы смешно это не звучало.

На лицах окружающих меня людей, появились улыбки.

— Что-то ещё? — спросил я, оббегая взглядом каждого, — идеи, предложения? Вы знаете, сейчас, пока мы одни, я готов выслушать каждого. Потом, уже будет так, как буду приказывать я.

Военные задумались, а ответил за всех Эхор.

— Мой царь, мы знаем это и ценим доверие Его величества. Но как будто пока этого достаточно, а бой всё равно расставит всё по-своему.

— Тогда предлагаю поужинать, — кивнул я, показывая, что понял, — завтра будет тяжёлый день.

В шатёр внезапно, несмотря на закрытое совещание зашёл опцион и поклонившись в мою сторону, подошёл к Хопи, тихо став ему что-то говорить на ухо. Тот даже недослушав, стрелой бросился из шатра, а я краем глаза наблюдая это, понял, что что-то случилось.

— Опцион! — я окриком остановил его и тот, уже тоже выходивший из шатра, остановился и поклонился мне.

— Мой царь, — глухо сказал он.

— Что случилось?

— Господина Танини отравили, — ответил он и я тут же, разбрасывая стулья по пути, стремглав бросился наружу. Парень мне очень нравился своим трудолюбием и отношением к делу, так что потерять его, точно не хотелось. Выбежав из шатра, я бросился к палатке, где обычно он готовил еду. Её уже окружили двадцать легионеров сотни Хопи, кроме всегда находившегося там стандартного поста охраны. Я вбежав внутрь, увидел сразу две вещи. С разбитым лицом на земле лежала Ада, с ненавистью смотревшая на всех вокруг, а бил её как раз Хопи. Второе, на земле, возле стола, лежало тело Танини с посиневшим лицом, а рядом с ним лежала разбитая тарелка с небольшим количеством еды в ней.

Бросившись к телу парня, я первым делом приложил к его груди ухо, услышав едва слышные толчки сердца. Вытащив из кошелька на поясе золотой нож и приложив его к его губам, я убедился, что испарина на золотом лезвии появляется, пусть и очень слабая.

— Живо к Небуави, — приказал я не глядя назад, — у него были какие-то порошки, мне нужны те, что вызывают рвоту и понос.