Фантош

На задах огромного гипермаркета Андриан остановился: из осенних теней вышло трое. Два парня и девушка чуть постарше Гаяны. Все одеты одинаково: потёртый спортивный прикид от фирмы «Волчья Тропа», ботиночки «Мейндл» или «Доломит» — словом, вполне уважающие себя туристические марки.

— Знакомьтесь: Гаяна — Владислава, Олег, Игорь. Там заперто? — отрывисто спросил Анди.

— На сей раз — нет. Машины уже сюда выезжают. Поторопимся, — ответил один из мужиков.

— А, торговцы поняли, наконец, что за вывоз платят по весу? — отозвался тот. Тем временем Олег распахнул ворота, и компания проникла внутрь. Здесь не было ничего, кроме грязноватых контейнеров, выстроенных в два ряда. Игорь, высокий, жилистый и сухощавый, чуть повозился с выпуклой крышкой одного ларца и откинул назад:

— Андик, давай первым на штурм. Твоей протеже — льгота.

Тот чуть отступил для разбега и ласточкой нырнул в полупустое нутро.

Между тем его спутники отворили ещё два контейнера и канули в глубину, по пути выкидывая мешки и упаковки. Влада стала между ними наготове, растопырив свою тару обеими руками.

— Ты то же сделай для своего: принимать будешь, — улыбнулась она Гайке.

Из кромешных глубин доносились глухие реплики:

— Большая упаковка клубничного йогурта, срок истекает через неделю.

— Мюсли медовые с миндалем и маракуйей, пластиковая оболочка прорвалась. Осторожно — там дюжина пачек. Контузить может.

— Сёмга свежепросольная. Куриные тушки в вакууме. Это для Акимыча. Гая, да бери же!

— Яйца, тридцатник без одного, абсолютно свежие. Влади, это ты прими, Гайка не сумеет. Потом разделим на всех.

— Зелень в горшочках, свежая, прям торчит. Чуть помялась. Брать или не надо?

— Бери. Была бы у тебя в холодильнике — ведь съел бы?

— Влада, траву пока не клади внутрь, хуже помнётся. Соус «Стебель бамбука». Макароны в гнездах. Перец сладкий красный, остатки партии, но весь один к одному. Яблоки, томаты, огурцы пупырчатые. Сыр «Рамзес» копчёный, слегка просрочен. Вроде без плесени.

— А с плесенью нету? Мне на свадьбу. Бри поищи или «Мюнстер».

— Тебе для застолья вот. Коньяк «Бланш Нуар», французский, таможенные наклейки попорчены у двух бутылок из ящика. Поделюсь, если пригласишь.

Влада подняла брови:

— Это ж по три тысячи каждая. Хорошо, сам Игорь не пьет — тай-цзи занялся. Олег ещё может себе в кофе капнуть.

— Связка писем в розовых конвертах.

— Брось. Тайна частной переписки нерушима, особенно если это любовная. Всё, на неделю разгульной жизни нам хватит.

Троица выкарабкалась из гигантских урн, отряхиваясь. Мешки обеих девиц были наполнены доверху.

— Теперь прибёремся — и домой, — приказал Олег. Он явно был лидером. — И смотрите, чтоб ни соринки вокруг!

— Ребята, — вмешался Андриан. — Моей девушке бы принарядиться. В «Лунном Раю» ведь бутики и секонды всякие. И ателье от очень хороших домов. Посмотрим во второй шеренге?

Олег пожал плечами, кивнул Игорю:

— Помоги. Не устал еще?

Вместо ответа тот отвалил очередную крышку и забрался внутрь по скобе.

Долгое время его не было ни видно, ни слышно.

— Раньше такого приволья не было, — объясняла тем временем Влада новенькой. — До Прохорова магазины норовили подделывать срок на упаковках, а на оградки и сами контейнеры ставили цифровой замок. Ни себе, ни людям. И штрафы за просрочку товара были куда мень…

— Вот! — на полуслове прервал её Игорь. — Размер сильно не ваш, но всё равно стирать и переделывать.

И, поднявшись во весь рост из груды гламурного эксклюзива, протянул на вытянутых руках невесомый чехол с изысканно мерцающей кружевной начинкой.

— Платье, — ахнула Гаяна. — Глазам не верю…

— Свадебное, от дизайнера Марии Хакамады, — уточнила Влади. — У них считается дурным тоном переделывать то, от чего отказались клиентки. Можно считать, пожертвование в пользу Движения. Нет, правда: скоро вообще на обочине начнут оставлять с пометкой «Нашим дорогим антиглобалистам».

— Что смотришь — сбылась мечта? — хихикнул Адриан.

— Так оно грязное, — промямлила девушка.

— Как вся наша здешняя жизнь — не больше и не меньше. Кстати. Владислава, у тебя вроде был трофейный корейский порошок на основе мыльного дерева? — проговорил он вместо ответа. — С нетоварной оболочкой. Ты им ещё парчовые туфли отстирала, которые ничто иное не брало.

— Андик, не сомневайся, — сказала она. — Пожертвую. Чётвёртая заповедь фригана — быть щедрым.

— А первая и промежуточные? — спросила Гайка.

— Первая — не вредить биосфере. Вторая — не поощрять расточительство природного сырья на западный манер. Третья — противиться тотальной глобализации и унификации.

Удалая пятёрка мушкетеров, частью весьма довольная, частью слегка обескураженная, шла в ряд по тротуару.

— А кто вы такие? — спросила Гаяна. — Я в инете читала, только думала, фриганы — это вроде как наши русские бомжи.

— Нет, мы вроде как свободные вегетарианцы, — поправил ее жених, хозяйским жестом обнимая за плечи. — Вернее — их ударная часть. По возможности работаем, всегда и везде учимся, путешествуем автостопом, живём у зарубежных соратников. И нас уже миллиард.