Фантомия

Фадеич сидел на ступени, щурился, снизу вверх смотрел на парня.

– Не надо на меня так смотреть, – Денис схватил мужчину за плечи и поставил на ноги, – Давай, организовывай.

– В час по пятихатке, – буркнул Фадеич.

– Хорошо, только давай пошевеливайся. Я и Масян тоже идем. – Денис развернулся и уже сделал шаг, когда вдруг услышал: – Каждому, – Фадеич, смотрел в сторону на лес и теребил ухо. – Мне и Цимбалу, а когда найдем еще по пятерке. Каждому.

– Да? – Денис повернулся к Фадеичу. – А не треснет?

– Как хочешь. Вызывай МЧСников. Бог знает, когда они приедут. Может завтра, а может…

– Ладно, – Денис поднял руку с оттопыренным указательным пальцем. – Хороший пант, но это еще не тачбэк. Будь по-твоему. – Потряс пальцем, затем развернулся и легко вбежал на крыльцо. – Масян, айда собираться.

Глава 5. Западня

Кирилл подбежал к железной двери. В тонкую щель пробивался яркий свет. Он обеими руками вцепился в длинную рукоятку в виде дужки от кровати и потянул на себя. Тяжелая дверь поддалась с неохотой. Медленно и величественно распахнулась, словно ее не открывали, а она впускала.

С горящими глазами Кирилл вбежал в помещение и остановился. Он был уверен, что уж здесь точно застанет человека. Лихорадочно осматривал пространство в поисках незнакомца. Под беленым потолком ярко светила люминесцентная лампа, забранная под плафон из толстого стекла и зарешеченная стальной сеткой. Из потолка к крану тянулась железная труба. Чугунную ванную с ржавыми разводами покрывала пыль. Стены и пол выложены белым кафелем. От бело-медицинской яркости Кирилл поморщился и немного растерялся. После серых коридоров подобная белизна казалась ослепительной. Его взгляд остановился на широком проеме, ведущему в соседнюю комнату.

Светлана осторожно заглянула в освещенное помещение и остановилась у порога. – Кирилл, – позвала она шепотом.

Но он уже скрылся за стеной. Светлана все не решалась зайти. В нервном напряжении и жутком сомнении обернулась, окинула взглядом мрачный коридор. После яркого света полумрак стал черным. Показалось, что в нем кто-то прячется. Ощущение было настолько сильным, что она была уверенна, что слышит дыхание и крадущиеся шаги. Девушка сглотнула и снова посмотрела за железную дверь. Свет впереди, словно приглашал зайти.

Послышалось шипение, как будто открыли бутылку с газировкой и в следующее мгновение глухой стук. Хотя Светлана раньше никогда не слышала, как бьются головой о что-то твердое, этот звук привел ее именно к такому заключению. Она бросилась в комнату. Еще не добежав до арки, увидела на кафельном полу Кирилла. Через стриженные черные волосы просвечивалась белая кожа и шрам, который он получил на тренировке.

Светлана остановилась возле Кирилла, с тревогой и беспокойством во взгляде склонилась над ним. Он лежал неподвижно, веки были сомкнуты. Воздушная струя ударила девушке в затылок. Она ощутила, как волосы защекотали кончики ушей и щеки. Она инстинктивно сжалась, зажмурилась, сделала непроизвольный короткий вдох. Неприятный холодок проник в ноздри. Больше она ничего не чувствовала. Упала рядом с Кириллом и ее голова с таким же глухим звуком ударилась о кафель.

Глава 6. Вынужденное перемирие

Сухой, долговязый мужчина с азиатским лицом, черными волосами, гладким синюшным подбородком, с тонким кривым носом пошевелился. В голове кружила болтушка, а по телу растекалась вязкая слабость. Азер не помнил, при каких обстоятельствах оказался на холодном полу. Последнее, что запечатлелось в памяти, это свет из-под двери, шорох за ней. Он с усилием открывает железное полотно, и они все вваливаются в яркую комнату. Взгляд скользит по белому кафелю, по ванне с подтеками… Был еще какой-то звук. Вроде бы шипение, как из проколотого колеса.

На слабых руках Азер поднялся, сел. Голова кружилась. Чтобы не упасть, широко расставил руки, уперся в пол. Закрыл глаза, несколько минут сидел неподвижно, пока внутренний гироскоп не нашел равновесие. Затем приоткрыл веки и сквозь узкую щель обвел взглядом комнату.

Докер, обтянутый ремнями, лежал на животе. Его круглая задница холмом выпирала из-под котомки. Огромные ботинки сорок восьмого растоптанного смотрели в разные стороны, как у летающего лыжника, руки вытянуты вдоль тела. Спящая голова Бучи, выглядывала из котомки и безмятежно лежала на широкой спине носильщика.