Фантомас – секретный агент

— Дело довольно серьезное, капитан, и вы не можете отказать мне в поддержке. Речь идет не только о секретной службе, но и о национальной обороне!

Офицер согласился:

— Я помогу вам, — заключил он просто и сейчас же добавил: — Поднимемся, наш молодчик, должно быть, теряет терпение.

Глава 25 АРЕСТ

В обширном вокзале Черинг-Кросс локомотив разводил пары. Хлопанье закрывающихся дверей сменили сухие щелчки, и по свистку служащего в безвкусном мундире, поезд тронулся, миновал застекленный перрон и двинулся к мосту через Темзу. Это был дуврский экспресс «Континентальная почта».

В купе первого класса устроились три пассажира; они курили дорогие сигары, лица их были возбуждены, щеки покраснели и лоснились, как у хорошо пообедавших людей.

Это были Жюв, капитан Лорейль и капрал Винсон.

Если бы несчастный юноша сохранял хладнокровие, если бы поглощение крепких напитков и прекрасных вин не вызвало в нем излишнего оптимизма и самоуверенности, дезертир-предатель, который все время должен был находиться начеку, не позволил бы увезти себя таким образом двум людям, которых он почти не знал. Полицейский и капитан долго убеждали своего спутника, и он, сдавшись, позволил уверить себя, что они едут в Дувр, где сядут на судно до Остенде, а оттуда доберутся до Брюсселя, где, как они говорили, его будущее будет обеспечено.

Поезд проезжал Лондон по виадуку над бесчисленными крышами огромного города, простирающегося более, чем на двадцать километров. Потом поезд окутала темнота, становившаяся все плотнее по мере того, как он удалялся от города. Теперь слышно было только слабое и монотонное постукивание колес; от отопления становилось жарко, и пассажиров начало клонить в сон.

Несчастный Винсон быстро задремал; его укачало, и меньше чем через полчаса он уже крепко спал. Жюв и капитан тревожно бодрствовали, мечтая о том, чтобы эта поездка как можно скорее завершилась.

Жюв прошептал:

— До сих пор все шло хорошо, но самое трудное впереди; я сомневаюсь насчет Дувра.

— Вы правы, — заключил капитан, — это действительно самый деликатный пункт во всем деле.

Они выехали в девять часов вечера, а в десять минут двенадцатого поезд, который без остановки пересек весь юго-восток Англии, замедлил ход и свистнул, прежде чем войти в туннель, ведущий через крутой спуск к Ламаншу.

Поезд пошел еще медленнее и, наконец, достиг берега, где должен был высадить своих пассажиров, едущих на континент. Служащие уже вызывали пассажиров, предлагая им разделиться на две группы, в зависимости от того, ехали ли они в Бельгию или во Францию.

Винсон, иначе Батлер, еще спал глубоким сном. Жюв решил пока его не будить — у него было намерение дождаться последней минуты перед отходом пакетбота, чтобы заманить туда своего попутчика, которого он уже считал пленником.

Капитан Лорейль бродил по набережной и ждал, флегматично куря сигару.

— Пошли, Батлер! — закричал вдруг Жюв и потряс юношу за плечо. Тот вскочил, открыл глаза и пробормотал заплетающимся языком:

— Что такое, что вам надо?

— Ну, старина, проснитесь же, надо идти на судно!

Смущенный капрал встал, пошатываясь и от опьянения, и от сонного оцепенения, услышал как служащие кричат, объясняя публике:

— Пароход «Виктория» — в Остенде, пароход «Эмпресс» — в Кале!

— Поспешим! — сказал Жюв, вытаскивая своего спутника из вагона.

Кругом стоял густой туман, и если бы не сильные электрические прожекторы, зажженные на большой мачте каждого пакетбота, было бы невозможно найти эти пакетботы, и отыскать сходни, соединявшие их с набережной.

Жюв с притворной сердечностью взял под руку мнимого Батлера, что было нелишне: несчастный шатался, двадцать рад спотыкался на ходу, скользил на рельсах, цеплялся за канаты на набережной.

Жюв подталкивал его к сходням; через две секунды они уже были на борту корабля, и Винсон, машинально прочитав надписи на спасательных кругах, заметил, что там написано «Эмпресс».

— Но как же так? — спросил он с усилием, будто что-то беспокойно предчувствуя. — Разве сейчас не говорили, что это судно идет в Кале, а «Виктория»…

Жюв сумел скрыть свое волнение и с видом дружеского покровительства, который его до сих пор выручал, воскликнул:

— Нет, старина, ты все спутал: это «Виктория» идет в Кале, а мы на «Эмпресс» — в Остенде!

Прожектор на мачте вдруг погас; предшествовавшая суматоха уступила место тишине, слышны были только команды капитана машинному отделению и дребезжанье звонков. Освещенный теперь только палубными огнями, пакетбот вышел в море.

Над Ламаншем стоял густой туман, сирена гудела непрерывно; обычно в это время года пролив бывал спокойным, но так как жестокий ветер дул с юго-запада всю вторую половину дня, море сильно волновалось. И едва корабль вышел из Дуврского порта, качка ощутимо дала о себе знать.

Жюв не был моряком, но он не страдал морской болезнью. Наоборот, он предпочитал шторм, иначе Винсон, успокоившись, мог попытаться выяснить, где он находится.