Фантом в зрительном зале

Сторож наклонился еще ближе, так близко, что я почувствовала на своем лице его дыхание. Выцветшие глаза впились в меня.

– Разве вы не знаете, что это очень опасно?

Вечером мы с Зиком обсуждали наше приключение по телефону.

– Сторож вовсе не пытался нас предостеречь, – сказала я. – Он хотел нас напугать.

– Ну, меня, положим, он совсем не напугал, – похвастался Зик. – Жаль, если он расстроил тебя, Бруки.

«Так я и поверила!» – подумала я. Иногда Зик бывает таким вруном.

– Если ты не испугался, то почему же дрожал всю дорогу, когда мы шли домой? – ехидно спросила я.

– Я не дрожал. Я просто делал упражнения, – соврал Зик. – Разрабатывал икры ног.

– Расскажи это кому-нибудь другому, – съязвила я. – Слушай, а почему мы не видели этого сторожа раньше?

– Потому что он не сторож. Он… ПРИЗРАК! – гаркнул Зик в трубку страшным голосом.

Мне было не до смеха.

– Угомонись, Зик. Сдается мне, он действительно хотел нас напугать.

– Надеюсь, тебя не мучают кошмары, Бруки, – рассмеялся Зик.

Я повесила трубку.

* * *

Во вторник утром я пошла в школу со своим маленьким братом Джереми. По дороге мы говорили о пьесе.

Я рассказала Джереми всю историю. Но о люке и не заикнулась. Мисс Уокер сказала, что будет лучше, если мы сохраним это в секрете до представления.

– Пьеса правда страшная? – спросил Джереми.

Джереми семь лет, и его можно напугать, даже если просто показать «козу». Однажды мы с ним смотрели кино «Полтергейст», и он три недели с криком просыпался по ночам.

– Да, довольно страшная, – сказала я. – Но не такая страшная, как фильм «Пятница, 13-е».

Джереми не любил никаких страшилок. На Хэллоуин он прятался в своей комнате! Я бы не дала ему смотреть «Пятница, 13-е». Ему бы, наверное, до пятидесяти лет снились кошмары!

– В пьесе есть сюрприз, – добавила я. – И довольно ужасный сюрприз.

– Какой?

Я протянула руку и взъерошила его волосы. Они у него каштановые, как и у меня.

– Если я тебе скажу, – поддразнила я, – то сюрприза не будет, не так ли?

– Ты говоришь точно как мама! – протянул Джереми.

Какой обидчивый.

Я довела его до школы и перешла на другую сторону улицы – наши школы напротив. Когда я шла по вестибюлю, я думала о своей роли в пьесе. У Эсмеральды такая большая роль. Я думала, успею ли я выучить все к сроку.

Я опасалась, не испугаюсь ли я сцены. В прошлом году, когда мы ставили пьесу «Парни и куклы», я ужасно тряслась перед выходом на сцену. А у меня тогда даже не было никаких слов!

В классе я поздоровалась с ребятами, подошла к своему столу… и остолбенела.

На моем месте сидел мальчик, которого я раньше не встречала.

Новичок был довольно симпатичный. У него были темно-каштановые волосы и зеленые глаза. Одет он был в красную с черным фланелевую рубашку навыпуск и спортивные штаны.

Новичок устроился как дома. Его книги и тетради были разбросаны по всему столу. Он вольготно развалился на моем стуле, а ноги в высоких черных кроссовках закинул на стол.

– Ты занял мое место, – сказала я.

Он пристально посмотрел на меня зелеными глазами.

– Нет, – ответил он небрежно, – это мое место.

9

– С каких это пор? – возмутилась я и смерила его ледяным взглядом.

Парень покраснел.

– Мне показалось, что мисс Уокер велела мне сесть именно сюда. – Он растерянно огляделся.

Через один стол в моем ряду было свободное место.

– Она, наверно, имела в виду вон туда. – Я указала на него. – Я сижу здесь целый год. Рядом с Зиком. – Я ткнула пальцем в пустующее место Зика. Зика не было. Как обычно, Зик опаздывал.

Мальчик покраснел еще больше.

– Извини, – пробормотал он робко. – Ненавижу быть новичком. – Он начал собирать свои книги.

– Ты сегодня первый день в школе? – спросила я и назвала свое имя.

– Меня зовут Брайан Кол сон. – Новичок встал из-за стола – Мы только что переехали в Вудс-Милл. Из Индианы.

Я сказала, что никогда не была в Индиане. Было неудобно признаваться в этом, но это была правда.

– Так, значит, это ты Брук Роджерс? – Он как-то странно взглянул на меня. – Я слышал, ты получила главную роль в пьесе.

– Когда же это ты успел узнать? – удивилась я.

– Кто-то из ребят говорил об этом в автобусе. Наверно, ты хорошая актриса?

– Наверно. Я не знаю. Иногда мне от страха просто не хочется выходить на сцену, – призналась я.

Зачем я сказала ему все это? Порой я болтаю невесть что. Думаю, поэтому родители зовут меня «балаболка Брук».

Брайан робко улыбнулся и вздохнул.

– В нашей школе в Индиане я участвовал во всех постановках. Но у меня никогда не было главной роли. Нужно было приехать сюда раньше. Вдруг бы я получил роль в «Призраке»!

Я попыталась представить себе Брайана на сцене, но не смогла. Мне казалось, что он не похож на человека, который может играть на сцене. Он выглядел таким застенчивым. И все время краснел.

Но я решила, что нужно дать шанс бедному парню.

– Брайан, почему бы тебе не пойти со мной на репетицию после уроков! – предложила я. – Может быть, ты получишь небольшую роль или еще что-нибудь.

Брайан расплылся в улыбке, как будто я только что предложила ему миллион.

– Ты так думаешь?

– Конечно. Пойдем. Зик прошмыгнул на свое место, с опаской поглядывая на стол мисс Уокер.