Фантом памяти

Кажется, Муся не преувеличивала, говоря, что журналисты обрывают ей телефон, пытаясь договориться об интервью со мной. Вместо ожидаемых четырех человек в парке санатория собралось почти два десятка представителей прессы, вооруженных блокнотами и диктофонами, а также три фотографа. Я вышел к ним в сопровождении Муси в облике Дикой Кошки. Наклеил на лицо виноватую улыбку и начал вещать.

Хочу признаться и покаяться в том, что ввел всех в заблуждение. Первая информация, которую передала моя дочь, была правильной, я действительно потерял память. Мне не хотелось делать это достоянием широкой общественности, я стеснялся своего недуга, боялся выглядеть неполноценным, поэтому опроверг первое сообщение и заявил, что потеря памяти оказалась кратковременной и теперь все в порядке. Я был уверен, что так оно и произойдет в самые ближайшие дни, и считал, что не сильно грешу против истины. Однако теперь, когда после аварии прошло почти три месяца, я вынужден констатировать, что память ко мне так и не вернулась. Амнезия уничтожила два последних года моей жизни. Я не помню, что происходило за эти два года. Я не помню людей, с которыми познакомился в этот период. Я не помню, что я говорил и делал. Я с удивлением узнал, что закончил роман "Время дизайна" и даже написал новую книгу "Треугольный метр". Еще раз прошу прощения за то, что ввел всех в заблуждение. А теперь я готов ответить на вопросы.

Вот в сжатом виде то, что я сказал журналистам, но на самом деле говорил я минут двадцать, краем глаза отмечая беспрестанные вспышки фотоаппаратов. Вопросы посыпались один за другим.

- Вы прочли свои романы, которые не помните, как писали?

- Конечно, сразу же, как только узнал о них.

- Какие у вас впечатления?

- По-моему, прилично, - скромно улыбнулся я.

- Какие чувства вы испытали, когда поняли, что ничего не помните из событий последних двух лет?

- Во-первых, ужас и стыд. Я показался себе интеллектуальным калекой и не представлял, как смогу в таком убогом виде показаться на люди. Во-вторых, ненависть к невидимому вору, который украл у меня два года жизни. В-третьих, страх перед будущим. Я не понимал, смогу ли жить так, как раньше, и что меня ждет впереди. Видите ли, это была первая амнезия в моей жизни, публика рассмеялась, оценив мой нехитрый юмор, - и я просто не знал, как оно бывает, когда ничего не помнишь. И только теперь я стал осознавать, что ничего страшного не происходит, жизнь не меняется, она остается прежней, и моему будущему ничто не угрожает. Но должно было пройти без малого три месяца, чтобы я это понял. А тогда, в первые дни, я по-настоящему испугался.

- Вы обращались к психоаналитикам, чтобы восстановить память?

- Да, - признался я, не видя смысла это скрывать. Ведь если Бегемот был подослан, то те, кто его нанял, и без того знают, что он со мной занимался, и, если я солгу, это может их обеспокоить. Я должен быть открытым честным парнем, который открыто и честно ничего не помнит и ведать не ведает. Но, к сожалению, пока безуспешно.

- Но надежда есть?

- Увы, - я картинно развел руками, - боюсь, что нет. Как раз со вчерашнего дня я прекратил занятия с психоаналитиком, потому что пришел к выводу, что зря трачу время. Память не восстанавливается, а между тем у меня появилось желание написать новую книгу, и я решил посвятить этому все свое время.

- О чем будет ваша новая книга?

- Трудно сказать. Вернее, трудно описать. Но это совершенно точно не будет производственный роман, какие я писал раньше. Скорее всего, получится нечто из области фантастики.

- В новую книгу войдет ваш опыт борьбы за восстановление памяти?

- Нет. Мне сейчас интересны совсем другие проблемы.

- Где и когда будет происходить действие вашего нового романа?

- Нигде и никогда. Или всюду и всегда. Это место не имеет названия и не привязано к конкретному периоду времени. Это будет роман-притча, а притча не имеет времени и места действия.

- Какие проблемы вы поднимаете в новой книге?

- Рай и ад. Грехи. Душа и разум. Опыт и чувства,

- Кто будет главным героем?

- Композитор. Но это не будет книгой, описывающей жизнь околомузыкальной тусовки. И никакого шоу-бизнеса. Еще раз повторю: книга будет написана в совершенно новом для меня жанре. Хочу добавить, что я готов передать отрывки для предварительной публикации.

И так далее. Под Мусиным руководством мы четко уложились в оговоренные полтора часа. Перед началом пресс-конференции Кошечка сообщила мне, что двое из журналистов интересовались возможностью эксклюзивного интервью и спрашивали, не соблаговолю ли я уделить им время после того, как все разойдутся. Я, разумеется, соблаговолил. Если я что-то недосказал или недостаточно ясно выразил во время пресс-конференции, то у меня будут еще две попытки, а это совсем неплохо.