Фантом памяти

Решено, завтра же я потребую, чтобы меня проконсультировал спортивный врач и назначил разрешенную дозу физических нагрузок. А сегодня пойду посмотрю на их хваленый тренажерный зал. Раз уж я все равно здесь отсиживаюсь, то надо этим воспользоваться.

И еще: хватит изображать затворника. До сегодняшнего дня завтрак, обед, полдник и ужин мне приносили в палату. С завтрашнего дня начну питаться в общей столовой, иначе мне грозит полная утрата навыка общения с незнакомыми людьми.

ГЛАВА 4

"Если не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней. Если не можешь восстановить свое место в окружающем мире, создай его заново. Кого его? Мир? Невозможно. Он таков, каков есть. Речь может идти только о создании своего места. О его формировании и укреплении".

Мысль казалась мне вполне конструктивной, и зародилась она в моей голове к концу первой недели интенсивных занятий по приведению в порядок собственного бренного тела. За эту неделю я еще раз перечитал обе книги "Время дизайна" и "Треугольный метр" - и не открыл ничего для себя нового, кроме того, что написаны они очень недурственно и читаются с неослабевающим интересом. Заодно мне удалось набрести на одно, на мой взгляд, довольно толковое соображение: мне нужно было собирать материал для "Треугольного метра", а это означало, что я, как и всегда, как минимум на три-четыре месяца погружался в среду. Искал риэлторскую фирму, которая согласилась бы выделить мне уголок в своем офисе и терпеть мое присутствие и бесконечные дурацкие вопросы. Разумеется, и речи не было о том, что я там обзавелся друзьями, это не мой стиль. Но я же общался с этими людьми, причем ежедневно, и если какое-то событие существенно выбило меня из колеи, они должны были заметить перемену в моем настроении. Правда, радоваться этой идее мне пришлось недолго, от силы минут пять, ибо я быстро сообразил, что сидеть в фирме должен был весной прошлого года, летом и осенью я уже писал книгу, собираясь в январе сдать ее в издательство, а обещание, данное дочери, имело место именно осенью, то есть уже после того, как я перестал общаться с торговцами недвижимостью. Однако даже в разрушенной надежде всегда прорастает новое зерно: в январе я сдал книгу, а дальше что? Без дела сидел, что ли? Не похоже на меня. Наверняка я начал над чем-то работать, может быть, уже подыскал себе место предстоящего "погружения", и вот там-то и следует поискать сведения о моем поведении и душевном состоянии.

С другой стороны, я обещал матушке начать писать книгу о Верочке, а для этого мне никакого погружения не требовалось, о жизни сестры я и так все знал. Так начал я книгу или нет? Судя по словам мамы, пока что все дело ограничивалось только обещаниями, иначе она выложила бы передо мной наброски и предварительные наработки как козырную карту. Так что же я делал целых три месяца, закончив "Треугольный метр"? Баклуши бил? Маловероятно. Только Муся может мне ответить, но она по уши занята канадским "безумцем", и у меня не хватает наглости звонить ей и требовать внимания. Ведь такой разговор - не на две минуты, а она постоянно рядом с гостем, синхронит для него. Ничего, подожду еще немного, "безумец" отвалит на свою историческую родину, и у Муси будет достаточно времени для неторопливого и долгого разговора со мной.

Однако с каждым днем стремление восстановить память и, следовательно, окружающий меня мир становилось все слабее, уступая место замечательной идее выстроить свое место в этом мире заново. Почему я должен беспокоиться о том, не испортил ли я отношения с тем или иным человеком? Не стану я тревожиться об этом, куда проще забыть о нем и перестать с ним общаться. Сделать вид, что такого человека в моей жизни вообще не было. Или, наоборот, выбросить из головы подозрения по поводу того, что я кого-то обидел, и вести себя как ни в чем не бывало. Ведь ежели я сам не помню своего свинского поступка, то какой резон на меня обижаться?